Документ 2. Краеугольник

[cut=Пролог]Кем был док, сказать было трудно. С головой у него явно не всё в прядке. Псих? Возможно, но если и так, то слабо сказано. Гений? Наверно, но и тут будет мало сказать что просто гений. Псих, гений в одном лице - док творил невероятные вещи.

Ещё в молодости учёный подсел на генную инженерию. Постепенно генетика затянула, да так, что он перестал вылезать из лабораторий. Его ум работал напропалую, создавая невероятные комбинации из органических и неорганических материалов. Порой получалось такое, что у преподавателей волосы вставали дыбом. Небесники наверно затолкали бы молодого учёного в какой-нибудь Паноптикум - специальный изолятор для таких психов, но док жил в анклаве. Он тут родился, вырос и обучался. Анклав не имел отношения к небожителям и распоряжался ресурсами по-своему.

Молодой талант приметили военные анклава и прибрали к рукам. Дав всё необходимое и поощряя эксперименты, они возвели его в ранг генерала науки. Учёный был доволен: широчайшие перспективы, лучшее оборудование, лаборатории, любое количество сырья для исследований. Чего ещё мог желать гений? Он ничего и не желал, с головой уйдя в работу. Его мало интересовало, где анклав брал образцы материалов, в том числе и человеческие. Главное что всё необходимое предоставлялось по первому требованию и в любых количествах.

В ходе экспериментов получалось бесчисленное количество неудачных образцов - издержки экспериментов. Разве так страшно, если кролик вместо меха покрывался древесной корой, а каменная мышка пыталась убежать от водянистой кошки. Страшно становилось тогда, когда получались монстры крупненькие и хищные. После того, как такой монстр разорвал третьего лаборанта, док остался в лабораториях один. Число желающих помогать ему в экспериментах таяло с каждым новым трупом. Самого дока это не особенно волновало, он стремился создать совершенное существо. Ничто не могло его остановить на пути к заветной цели.

Несмотря на большое количество проб и ошибок, док часто добивался отменных результатов. Чего только стоили изобретённые им имплантаты, особенно лёгочные, позволяющие дышать ядовитой атмосферой. Теперь анклавовцы имели возможность обходиться без масок и свободно вдыхать ядовитые пары. Разработками по улучшению слуха, зрения, комбинации внутренних органов, док произвёл настоящую революцию в генной инженерии. Военные также не остались внакладе. Органически-металлические грифы были одним из шедевров. Птицы как бомбардировщики носились над противником, выделяя в помёте напалм.

Годы работы на военных анклава не прошли даром. Док творил, изучал, экспериментировал. Были удачные и неудачные попытки, но каждая новая вела к заветной мечте. Всё кончилось не столь неожиданно, как закономерно. Один из опытных образцов военной техники сбежал, решив самостоятельно погулять по анклаву. Что сказать - весёлого было мало. Машина для убийства, рвущая металлические стены, вышла погулять по бункеру, с животной жаждой оплодотворения. После того, как половина генерального штаба было убито и изнасиловано чудом генной инженерии, дока хотели самого пустить на образцы. Наверно так бы оно и произошло, если бы гений всецело доверял работодателям. Однако он этого не делал, а годами строил себе запасное убежище. Имея неограниченный доступ и возможности, док втихаря строил тайную берлогу, собирал аппаратуру, технику, образцы. Видя, что дело плохо он не стал мешкать и дожидаться расправы военных. Выдернул из ГСМ блоки памяти, процессор, прихватив ценные чертежи и документы со всеми разработками, улизнул с анклава.

Поиски дока не увенчались успехом и через некоторое время о нём забыли. Самого гениального учёного это ни в малейшей степени не расстраивало. Он создал себе превосходное гнездо, напичканное всем необходимым для дальнейших экспериментов. Оставалось только оживить прототип генератора по синтезу органики с неорганическими элементами, сокращённо ГСМ. Когда были подключены блоки памяти с базами данных и процессоры, машина ожила. Теперь можно было спокойно продолжить начатое, пытаясь создать совершенный организм. Потянулись годы, десятилетия, очередных проб и ошибок.

***

Последнее время с образцами человеческих тканей стало совсем плохо. Док был в ярости. Требовался материал, а доставать его становилось всё сложнее и сложнее. Ближайший анклав находился за полторы сотни километров. Отдельно живущие человеческие особи в ближайшей местности давно перестали водиться. Это было понятно, роботы дока постоянно прочёсывали местность и вылавливали человеческое ДНК. Образцы неудачных экспериментов учёного также не способствовали увеличению поселений. В лесу и без того водилось масса хищных и ядовитых тварюг, а тут ещё учёный подкидывал эксклюзивные виды. За годы его деятельности люди перевелись напрочь.

Док был в ярости и орал на тупоголовых роботов, которые искали неделями и возвращались пустые:
- Что за чертовщина, мне нужен материал для работы, вы, безмозглые твари, - Док запустил колбу с химикатами в стоявшего истуканом робота. – Не можете добыть мне человеческой плоти. Пошли вон бездельники и что бы без человечины не возвращались. Мне всё равно где вы её возьмёте. Да - всё равно, хоть анклав взломайте и вытащите от туда тщедушных людишек.

Биоробот модели Т-9 упёрся в поток лавы. Его сенсоры определили опасное повышение температуры, а процессор выдал решение двигаться вдоль огненной реки. Зрение робота работало во всех диапазонах, метр за метром сканируя местность. Оно менялось в диапазонах от ультрафиолетового до инфракрасного, но ни чего стоящего не наблюдалось. Попадались мелкие твари, но такими образцами уже были забиты контейнеры. Маленькие мусороги копались в кучах мусора и продуктах разложения. Пробежала пара крупных хищников. Стая шакалов устроила в корнях гигантского дерева пир, раздирая человеческие останки. Человеческие? Как только робот определил химический анализ лакомства шакалов, его сенсоры сконцентрировались на объекте.
Т-9 придвинулся ближе, шакалы затявкали неохотно отступая. Робот выпустил пару молний, отгоняя шавок на безопасное расстояние. Сканирование останков: Температура образца 34 градусов по Цельсию. Человеческое ДНК. 10% костей раздроблены. Кожный покров присутствует местами. Мышечная масса 21,5 килограмм. Повреждение внутренних органов – незначительно. Сердцебиение 32 удара в минуту. Т-9 упаковал человеческие останки в контейнер.

Док был в ярости:
- Ни на что не годные машины. Вы не смогли пробиться в анклав. Эти дьяволы расставили вокруг своего бункера МК-8, да что б их. Это всё, что вам удалось достать? – Док в бешенстве ткнул щупом в останки человека, лежащие на столе. – Данные на экран.
- Что? Эта бесформенная масса ещё жива? Вот бог наградил сильным сердцем. Разобрать, органы отдельно, кости отдельно, мышцы отдельно, кожу отдельно, сердце и мозг подключить к блоку жизнеобеспечения.
Дверь закрылась, роботы принялись за разборку.

***

ГСМ (генетический синтезатор материи) – машина созданная сумасшедшим гением. Это было сложное оборудование, единственное в своём роде. С помощью него док соединял органические образцы с неорганическими материалами, получая живые клетки с дополнительными свойствами. Машина не только выращивала новые виды клеток, но и собирала из них опытные модели. Порой процессы таких сборок затягивались на долгие месяцы и не всегда новый организм получался жизнеспособным. Но док работал не покладая рук, ставя всё новые и новые эксперименты. У него была цель – цель длиною в жизнь и он стремился её достичь, во что бы то ни стало.

Вводные данные, новые формулы и расчёты. Добавить в костные клетки сплав низушников. Опытный образец: Костная клетка тяжелей, но крепче. Получена новая формула, добавить в костную ткань небесное железо. Образец 2 лёгкий, но мене прочный чем образец 1. Новые вводные: добавить килидий. Получен образец косной ткани номер 3: Вес маленький, прочность высокая, электрическая проводимость высокая, принять к производству. Файл сохранён, начато производство клеток.

Установка задач получена. Машина приступила к изготовлению косной ткани, сборке конструкции. ГСМ работало неторопливо, выращивала клетки, по намеченной схеме выстраивая косный каркас. Она не испытывала чувств: ни радости, ни огорчения, методично складывая новую структуру. Гудели сервера, по проводам бежал ток, электронный мозг работал, высчитывая, с точностью до атома, пропорции ингредиентов.

Машина получала новые формулы, новые вводные. Мышечная ткань усилена мутагенными образцами. Сухожилия, вены, артерии усилены новой формулой скрещивания обычных клеток, с клетками древа жизни, добавлены атомы металлов и полимеров. Новые данные, обновление внутренних органов, универсальный кожный покров. Человеческие клетки кожи, смешаны с клетками кожи мусорога: дополнительная прочность, защита и фильтрация окружающей среды. Универсальная кожа, крепкая, эластичная, впитывает элементы необходимые для жизнедеятельности организма, не пропуская вредных и ядовитых веществ, устойчива к внешним воздействиям, электрическая проводимость – низкая. Установка дополнительных энергетических кристаллов, подсоединение к нервной системе. Провести ионную имплантацию внутренних органов. Отдельные клетки подвергнуть протонной бомбардировке. Лимфатические железы дополнить мини производствами нанороботов. Нанороботам - обеспечить доступное перемещение между кровеносными тельцами.

Работа не прекращалась и не прерывалась. ГСМ знала своё дело, выращивала нужные ткани, складывала из них новый организм. Взяв за основу живой мозг и сердце, она не прерывая сердцебиения и тока крови по трубкам, усилила сердечную мышцу, сделав её эластичной и крепкой. Усилила клетки мозга, добавив сверхпроводниковые металлы, вживила микропроцессоры. Получалось нечто новое, чего раньше машине создавать не доводилось.

Где-то коротнули платы, в цепях заискрило, машина на миг остановилась, но аварийные реле быстро переключились на запасные цепи и питание. И всё же что-то произошло, что-то было не так, машина не понимала этого, продолжала работать, но она смотрела на то, что творит. Смотрела - а по электронном мозгу бежали новые программы. Программы появлялись сами собой, мешали друг другу, противоречили, они спорили и выстраивались в цепочки.

ГСМ не понимала, что она делает, но новые программы, возникавшие в её электронном мозгу, работали сами собой. Они зачем-то запросили базу данных человеческой анатомии. Запросили файлы обликов. Программы копались в фалах, перебирая, сравнивая, сортируя, накладывая друг на друга. Они внедрились в процессы машины, по сборке организма изменяя параметры и облик. Машина творила, творила нечто новое, наблюдала за своей работой, подправляла, корректировала - она создавала совершенство.

Новые программы сознавали, что делают, они любовались своей работой, машина чувствовала, машина жила, хотя ещё этого не знала.[/cut]

Какое прекрасное утро и сегодня у меня день рождения. Мне исполнилось двенадцать лет, я стала совсем взрослой. Будет торт со свечками, а папа подарит подарок. Маленькое семейное торжество - я и отец. Надо наверно вставать, покормить живность, или ещё повалятся в тёплой постели? Нет, животные наверно проголодались, я и так долго спала. Придётся вылезать.

В зеркале мне улыбнулась смазливая мордашка. Мы подмигнули друг другу. Зелёные глаза по ту сторону зеркала внимательно изучали мою сонную внешность. Взъерошенные огненно красные волосы не понравились моему отражению. Мне тоже не нравилась её причёска и мы обе занялись укладкой непослушных, но пышных волос. Покончив с утренним туалетом, оделась и была готова к праздничному дню.

В огромной комнате, сплошь заставленной аппаратурой, меня встретил отец. Он ласково улыбался, глядя на очаровательную дочку.
- С днём рождения тебя милая. Хорошо ли спала, какие сны видала?
- Спасибо пап, спала замечательно, а вот сны не помню.
- Вечером у нас праздник в честь твоего дня рождения, смотри не задерживайся допоздна.
- Хорошо па, я только живность покормлю и чуть-чуть погуляю в лесу.
- Только далеко не уходи.
- Я тут рядышком. У нас по соседству игольчатая белка поселилась, она у меня из рук орешки берёт. Такая забавная, только вместо шерсти иголки, даже не погладить.
- Беги уж, беги. – Ласково напутствовал отец.

Поросята и особенно крылатая лошадь сегодня смотрели на меня как-то насторожено. Но мне было недосуг обращать на это внимания, я торопилась побегать по дивному лесу. Потому быстро насыпала им корма и выпорхнула за дверь.
Кругом простирался дикий лес, полный жизни, щебета птиц и других непонятных звуков. Я отыскала белку. Та шарахнулась от меня, но при виде горсти вкусных орешков решилась выхватить один. Отпрыгнув на соседнюю ветку, принялась его разгрызть. Острые зубки раскрошили скорлупу, извлекая вкусное ядрышко. Когда белка подбегала за вторым орехом иголки уже не топорщились. Можно было даже попробовать её погладить, но я не решилось. Вдоволь налюбовавшись игольчатой прыгуньей побежала дальше. Нашла полянку с огромными и душистыми цветами. Надо будет обязательно их нарвать и поставить в вазу.

Лес был замечательный. Кругом колючие растения, вперемешку с растительностью разных цветов. Некоторые виды сочились ядовитым соком, но это меня ничуть не пугало, а наоборот радовало. Отец боялся этих растений как огня, а я наоборот им радовалась, даже могла попробовать на вкус ядовитую жидкость. Попадались растения с дивно сладким соком, не знаю почему папа не хотел его пробовать, мне так он очень даже нравился.

Бегая по лесным тропинкам сама не заметила, как пролетело время. Надо было возвращаться, что я и сделала, нарвав по пути цветов. Папа почему-то не обрадовался моему букету и старался держаться от него как можно дальше. В прочем это ничуть не помешало семейному торжеству и поеданию вкусностей, которые приготовила ГСМ. Такая умная машина, могла сделать всё, что ни попросишь. И готовить умела, и изделия разные изготавливать, даже роботов.
- Ну вот дочка, сегодня тебе исполнилось двенадцать лет, ты стала совсем взрослой. – Отец с любовью смотрел на любимое дитя.
- Я не чувствую себя взрослой.
- Однако ты повзрослела и похорошела, но с этого года тебе придётся взяться за учёбу. ГСМ научит тебя всему, это очень умная машина, обладающая огромной базой знаний. Она тебя научит вещам необходимым в жизни.
- А может отложим на следующий год? – Без особой надежды спросила я.
- Нет, откладывать не будем, ты уже взрослая девочка. А вот я наоборот очень стар и не смогу опекать тебя всё время. Тебе нужно научиться жить самостоятельно.
- Не говори так, па, ты ещё такой молодой.
- Не преуменьшай, мне уже далеко за шестьдесят и никто не знает, сколько ещё осталось. Поэтому ты начнёшь обучение с этого года. И не спорь. Я тебя очень люблю и хочу подготовить для дальнейшей жизни. Если с тобой что-нибудь случится, потому что я не смог тебя предостеречь, то это будет самой большой трагедией моей жизни. Поэтому, пожалуйста, отнесись к учёбе со всей серьёзностью. У меня нет никого дороже тебя, и я прошу, сделай мне маленькое одолжение и будь прилежной ученицей.
- Хорошо па, я постараюсь, но можно я буду хоть иногда гулять по лесу? Он такой прекрасный, мне там так нравится.
- Конечно можешь, хоть каждый день, когда закончатся занятия. – Отец опять ласково улыбнулся. – А что бы тебе было безопасней гулять по дикому лесу, ГСМ сделает роботов, на которых ты будешь изучать приёмы самообороны. В лесу много хищников и ты должна уметь за себя постоять.
- А мне они ни разу не попадались.
- Это потому, что часть леса окружена охранным периметром, который охраняют роботы. Они не позволяют хищным зверям подходить к нашему дому. Но дальше этой территории небезопасно и тебе придётся научиться защищаться.
- Папа, у меня же день рождения, давай отложим занятия и разговоры о них хотя бы до завтра? Я согласна научится всему, что ты скажешь, только давай съедим этот вкусный тортик?
- Конечно дочка, съедим и прямо сейчас.

Тортик был чудо каким вкусным и мы умяли его за обе щеки. Эх, хорошо быть маленькой - ни делов, ни хлопот. Вот на годик подросла и теперь иди, занимайся, учись. Может зря я расту? Оставалась бы всегда маленькой девочкой: играла бы, бегала, резвилась. Эх, теперь мне двенадцать лет и папа говорит я совсем взрослая. Ничего не поделаешь, придётся становиться этой самой взрослой, а ещё лучше взрослой и красивой.[/cut]

В позапрошлом году выпал зелёный снег. Он почти сливался с зеленью леса, но тоже был прекрасен и по-своему очарователен. В тот год мне подарили лыжи. Это такие длинные и плоские пластиковые штуковины, с загнутыми носами. Они позволяли скользить по сугробам, не утопая по пояс. Я целыми днями носилась по лесу на новеньких лыжах, пытаясь догнать мелких зверушек. Бедные роботы вязли в сугробах, пытаясь поймать и усадить за учёбу непослушную девчонку.

В этом году землю засыпали розовые снежинки. В отблесках снега ночь казалась какой-то нереально сказочной. Даже ветер притих, оставив миру звеняще розовую тишину. Что-то неуловимо чарующее проступало в новогоднюю ночь. Я пыталась уловить признаки чуда, казалось оно вот тут рядом, только протяни руку и оно попадётся. Но нет, оно ускользало, а пальцы ловили только розовый снег. Было немного грустно и печально. Не знаю почему, но почему-то было.

Из дома вышел отец и накинул на меня тёплую шубку.
- Не замёрзла стоявши? – Поинтересовался он. – Прохладно нынче, хотя ветра нет.
- Нет, не замёрзла. Хорошо тут: тихо, спокойно и почему-то грустно.
- А что так. Неужели праздник не понравился?
- Праздник был замечательный и стол замечательный, и всё было просто чудесно. ГСМ наготовила столько вкусностей, что боюсь, за эту неделю превращусь в жирную тётку.
- Тебе это не грозит. Ты молода и красива, а твой подвижный образ жизни не позволит скопиться и капле лишнего жирка. Ты целыми днями бегаешь по лесу, ни как не удаётся усадить тебя за занятия. И боевыми искусствами сильно увлеклась, они-то уж точно слопают весь лишний жирок.

Отец был прав, я действительно была очень подвижна и боевые искусства мне нравились. ГСМ с каждым разом всё больше совершенствовала боевых роботов. Они становились проворней и стремительней. Их самообучающиеся программы запоминали мои движения и просчитывали дальнейшие действия. Приходилось каждый раз придумывать новые трюки, увороты, финты. Это больше напоминало игру «Обмани робота», который запоминал каждое твоё движение. Но мне игра нравилась, хотя побеждать совершенствующиеся боевые машины было очень трудно.

Я росла и крепла с каждым годом, а вот отец наоборот таял как догорающая свеча. Мне было жаль его, он столько сил отдавал воспитанию не всегда послушной дочери.
- Расскажи мне сказку. – Попросила я. – Ты каждый год, в новогоднюю ночь рассказываешь сказки. Хочу услышать, какая будет сегодня.

Отец надолго задумался. Наверно подбирал, что лучше мне рассказать.
- Эта история произошла очень давно, ещё во времена исхода. – Начал он. – Тогда были смутные времена, люди искали укрытия. Надвигалась катастрофа - мир был в отчаянье. Как ты слышала, кто-то улетел на небо, кто-то спрятался в бункеры. Другие зарылись под землю - каждый искал убежище получше, да нору поглубже. В те времена и случилась эта история:

«Земля трещала, истекая лавой. Мир рушился, расползаясь по швам. Люди искали укрытия, убежища, стараясь избежать неминуемой гибели. В это смутное время, в одно из убежищ постучался старик. Непростой это был старик и непростой у него был посох, и непростая внучка держала его за руку. Их впустили, но каково было разочарование старого человека, когда он увидел перед собой не добрых, радушных людей, а оголтелую банду. Она обосновалась в частном бункере, и правил ими жестокий главарь. Природа не наделила его выдающимися умственными способностями, зато компенсировала отсутствие ума звериной силой. Наверное, раньше в бункере жили хорошие люди и заботились о своей безопасности, раз построили такое убежище. Что с ними произошло? История умалчивает, хотя есть подозрение, что ничего хорошего.

Старик уже не знал: стоит ли ему радоваться, или надо пытаться бежать. На поверхности бушевала природа, грозя верной смертью, да и дверь за ними уже закрыли. Щёлкнули засовы, перекрыв обратный путь.
- Заходи старикашка, будь как дома, снимай свою красную шубу - она нам приглянулась. – Молодые парни и девки гоготали, насмехаясь над стариком. Один подкрался сзади и выхватил из рук старика посох.
- Не трогайте посох. – Попросил старик. – Отдайте его мне. Это не просто палка, а очень опасная вещь.
- Чем же опасна эта штуковина? – Главарь отнял палку у прыщавого подростка и теперь пристально её разглядывал. Белый, очень холодный, с орнаментом, посох не выглядел страшным. – Давай старикан колись - что это за штуковина и как работает.
- Лучше убейте меня, не скажу.
- Убить тебя? Мысль хорошая, но это мы всегда успеем. А вот про эту палку ты нам всё расскажешь, ещё как расскажешь. – Злобная ухмылка перекосила его лицо. – Это ведь твоя внучка? Какая прелестная девочка, ты ведь не хочешь, что бы с ней что-то случилось.
- Не трогайте её. Она невинное дитя, не прикасайтесь к ней своими грязными лапами. – Старик пытаясь укрыть внучку обнял её, прижимая к себе. – Не бойся моя Снегурочка, они не посмеют причинить тебе зло.
- Посмеем, ещё как посмеем, если не расскажешь про эту вещь. – Главарь потряс посохом. – Или колись, или мои ребята ей займутся.

По всему бункеру разнеслось улюлюканье множества голосов, подтверждая слова главаря. Сомнений не было, они выполнят угрозу с превеликим удовольствием. Ничего другого старику не оставалось, как рассказать о посохе.
- Посох дарует вечную жизнь. Он замораживает всё вокруг, но не убивает. Живое замерзает, но продолжает жить. Моя внучка тому примером. Она холодная как лёд, но живая и здоровая. – Главарь недоверчиво дотронулся до Снегурочки и тут же отдёрнул руку. Девочка была белой и холодной как лёд.
- Я тебе верю. Но как он работает?
- Если посохом ударить очень сильно, то человек замёрзнет глыбой льда. Если ударить совсем чуть-чуть, то его тело замёрзнет и прекратит стареть. Только если потом оттает, сразу умрёт.
- Сейчас проверим. – Главарь ударил посохом старика. Удар получился сильным и дед тут же заледенел как статуя.
- Ой, не рассчитал. – По бункеру раскатился оглушительным смехом предводитель. Его банда так же покатывалась со смеху над удачной шуткой.
Идея вечной жизни понравилась бандитам и после нескольких неудачных попыток, над своими собратьями, главарь приноровился к силе удара. Он заморозил всех, включая самого себя.»

- Па, какая-то очень грустная сказка. Сегодня такая прекрасная ночь, неужели не нашлось весёлой истории.
- Не знаю, почему-то захотелось рассказать именно эту.
- Ну, хорошо и что же было дальше?
- Почти ни чего. Они заморозили себя, но теперь им требовался постоянный холод. Жить у разломов они не могли, там было слишком тепло. Банда ушла в центр литосферных плит, где образовалась вечная мерзлота. Они поселились в зоне вечного льда. Построили главарю ледяной дворец. Постепенно обжились и даже обзавелись потомством. С течением времени мутировали. Так появились ледяные мутанты, которых можно встретить в самых холодных местах планеты. Они живут в вечном холоде, среди вечного льда и снега. Они почти ничего не едят, их организмы заморожены.
- А что стало с дедом и его внучкой?
- Они забрали их с собой. Говорят, дед посей день стоит как статуя в центре тронного зала. Девочку заставили прислуживать главарю, пригрозив, что если она откажется, то они разобьют статую деда на тысячи льдинок. С тех пор прошли тысячелетия. Поговаривают, что первые замороженные давно вымерли, несмотря на бессмертие. Их тела были по-прежнему уязвимы. Холод затормаживал процессы старения, но не мог уберечь от физического воздействия. Пули, когти, зубы, делали своё дело, разрушая бессмертную плоть. Говорят из первых ледянщиков, остался только главарь.
- И чем же закончилась эта сказка? Где счастливый конец? Где побеждённое зло и воссоединение деда и внучки?
- А нет ни какого конца, ни счастливого, ни несчастливого. Говорят, что и сейчас где-то очень далеко стоит ледяной дворец и правит в нём ледяными мутантами тот самый главарь, и прислуживает ему та самая Снегурочка. И многие смельчаки порывались спасти девушку. И никто не вернулся обратно. Никто не победил ужасного главаря, все потерпев поражение стали ледяными статуями. И стоят эти статуи в тронном зале, как украшение и в назидание другим смельчакам.
- Ну и сказочки новогодние у тебя папка. Пойдём лучше в дом, а то меня озноб пробирает: то-ли от стояния на холоде, то-ли от твоих сказок.

Камин с искусственным пламенем грел и расслаблял. Клонило в сон, а рассказанная отцом история как-то сама собой отошла на второй план. Была чудесная ночь и много вкусной еды, и тепло домашнего очага, и любящий отец, и заботливая машина ГСМ. Никакие сказки не могли испортить очарование новогоднего праздника, который бывает лишь раз в году. [/cut]

Лицо ангела, идеальное тело с бронзовым отливом - о чём ещё может мечтать девушка в семнадцать лет? Наверно только о любви, но с этим было хуже. На сотню километров не имелось ни одного живого человека, кроме моего отца. О парнях можно было только мечтать, но зато дикой природы хоть отбавляй. Вот её я любила, она была частью меня. Дикая природа и я, как две близняшки сестры, чувствуя одна другую. Мой отец боялся ядовитого леса, а мне там было привольно и хорошо. Я ощущала себя здесь частью этого мира.

Не сбавляя бега, метнула своё тело с высокой скалы. Подобно птице, парящей в небе, раскинула руки словно крылья. Полёт закончился фонтанчиком брызг желтоватой воды. Прохлада окутала разгорячённое тело, погружающееся к самому дну. Стайка пучеглазых рыбок кинулась в рассыпную, хотя сегодня я и не испытывала желания за ними гоняться. Вынырнув, поплыла к берегу.

Разложив на горячем камне мокрую одежду, состоявшую из шорт и блузки, стала наблюдать за резвящимися мусорожками. Ещё не окрепшие малыши носились по озеру, смешно гребя лапками и хлопая крылышками. То один, то другой мусорожек ныряли за вкусной тиной, иногда завязывались потасовки. Было забавно наблюдать, как они пытаются поддеть друг друга остриём носового рожка. Особенно яростные схватки завязывались, если кто-то выныривал с пучком тины.

В лесу щебетали птицы, под их пение клонило в сон. Денёк выдался напряженный. ГСМ сделала новых боевых роботов, в сотый раз усовершенствовав прототипы. Мне пришлось отбиваться от десятка машин, стреляющих, колющих, режущих. Как ни удивительно, но сегодня роботы меня даже не зацепили, хотя подобное случалось частенько. Они были запрограммированы притормаживать свои удары, если оружие соприкасалось с моим телом, потому смертельных ранений я не получала, но вот без многочисленных порезов дело не обходилось. Хорошо хоть раны быстро заживали и не оставляя следов.

Годы тренировок не прошли даром - моё мастерство было отточено и отполировано. Движения стали изящными, но быстрыми и смертоносными. Я овладела почти всеми видами оружия: от холодного до огнестрельного. Хотя холодное оружие мне нравилось больше. Блестящая сталь мечей завораживала, а острые как бритва лезвия резали даже металл. ГСМ, по моему заказу, изготовила специальные доспехи. Еще мне нравился бой локтями и коленями. Поэтому кроме грудной брони с острыми плечиками были изготовлены щитки на голени и предплечье. Щитки служили не только защитой, но и креплениями любимого оружия. Нижние накладки закрывали голень и выше колена уходили остриями кинжалов. Не в пример локтевым клинкам, были не очень длинными. Удар колена с таким шипом свободно пробивал грудные пластины роботов.

Зато накладки предплечий имели два набора клинков. Одни были с короткими кинжалами, а другой с длинными мечами, концы которых, как крылышки, торчали из-за спины. Прямо ангел, упакованный в сталь и шипастый, подобно окружающему миру. При ударе с разворота то что не дорезал меч в руке заканчивало локтевое лезвие. Особенно мне нравилось атаковать с деревьев, нанося спаренный удары мечами в руках и локтевыми клинками. С одной такой атаки можно было завалить оленя, приличных размеров. Четыре колотые раны в область сердца и печени не позволяли животном жить дольше минуты. Разящая и смертоносная, упакованная в острую сталь, я была похожа на дикобраза. Зато не выделялась из окружающего мира, изобилующего шипами, когтями и острыми клыками.

Тренировалась я не только на боевых роботах, но и сутками пропадала в лесу, охотясь на хищников. Не знаю почему, но больше всего мне нравилось убивать сикайлов. Хоть это и были не самые крупные звери, даже из породы кошачьих. Они обладали отменной ловкостью и грацией, не считая острых зубов и не менее острых когтей. Вид этих животных вызывал какой-то подсознательный трепет и дикое желание к их уничтожению.

Однако в лесу водились не только сикайлы, но и хищники во много раз крупнее и сильнее. Чего стоил аллигатор десяти метров длинны, или многотонный бегемот. Вирды были не менее опасны. Некогда, будучи волками, они мутировали в совершенно новый вид. Раза в три подросли в размерах, обзавелись острыми иглами и парализующим ядом. Смертоносных животных в лесу хватало, так что в объектах охоты недостатка не наблюдалось. Но сегодня у меня не имелось желания мучить бедных зверушек. Мне вполне хватило боевых роботов. Хоть тренировка и прошла успешно, но вымоталась я прилично. Теперь, безмятежно распластавшись на тёплом песке, блуждала по интересному сну.

Сон действительно был примечательным. Он в корне отличался от ранее виденных сновидений. Было впечатление, что это происходит на самом деле. Я брела по каким-то пещерам, рассматривая причудливые сосульки, с которых капала вода. Брела сама не зная куда. Случайно или нет, оказалась в сияющем зале. Казалось, свет льётся из самих стен, освещая нагромождение сталагмитов. В центре стоял белый мутант в ослепительно белых одеждах. Старик ждал меня, только непонятно зачем?
- Здравствуй Аменти. – Он не открывал рта, голос звучал прямо в моей голове. – Я ждал тебя!
- Правда? – Так же мысленно спросила я. – Только я не Аменти, а Клер. Вы наверно меня с кем-то перепутали.
- Нет. Ты она самая, хотя и зовут тебя сейчас по-другому.
- Сколько себя помню, меня всегда так звали, а имени Аменти даже слышать не доводилось.
- А сколько ты себя помнишь?
- Отчётливо помню последние пять лет. Воспоминания ранних лет расплывчаты. Хотя помню, что родилась в доме отца, мама умерла при родах и вся забота о маленькой дочке легла на плечи отца.
- Тогда подумай хорошенько, почему такая разница в воспоминаниях? Пять лет ты помнишь хорошо, а предыдущие годы смутно.
- Не знаю, никогда об этом не задумывалась. А к чему вы клоните? И ещё, у меня есть ощущение, что мы раньше встречались, хотя, сколько не вспоминаю, не могу припомнить такого случая.
- Верно, встречались. Ты не помнишь кем была и часть воспоминаний не твои. Потому меня тоже помнишь.

Странный был сон и разговор странный, и этот мутант был не менее странным. Однако говорил он уверенно. Каждое слово врезалось в мозг и оставляло там зарубку. Разговор меня заинтересовал. А ведь и правда почему воспоминания такие разные? За пять лет я могу вспомнить каждую мелочь, а предыдущую жизнь только отдельными фрагментами. Такое ощущение, что это не мои воспоминания.
- Верно, не твои. – Голос мутанта резанул по черепу. Видимо он наблюдал за ходом моего мыслительного процесса.
- Не хорошо подслушивать чужие мысли.
- Я не подслушиваю, я их вижу. Они образами всплывают в твоей голове.
- Тогда подглядывать ещё хуже - мало ли о чём может думать девушка.
- Мы отвлеклись.
- Хорошо. Если это не мои воспоминания, тогда чьи и что они делают в моей голове?
- Ничьи. Они вживлённые. Эти образы тебе вживили, чтобы ты помнила то что от тебя хотели и не помнила прошлого.
- Но зачем и кому это нужно? Мой отец меня любит и это точно, он бы не стал так поступать со своей дочерью.
- Он не твой отец, а ты не его дочь. Хотя можно утверждать обратное, смотря с какой стороны смотреть. То что он тебя любит - это бесспорно, хотя и по своему.
- В каком смысле я не его дочь?
- В прямом. Он не твой отец. Ты родилась далеко отсюда, у тебя была другая жизнь и… - Мутант не договорил.
- И что? Что со мной случилось?
- Ты умерла, погибла.
- Всё интереснее и интереснее, но мне кажется вы меня разыгрываете. Как я могла умереть, если вот она я, живая и здоровая?

Мутант молчал, давая мне время обдумать вышесказанное. Трудно было поверить в то что он говорил, но всё же.
- То есть вы утверждаете, что он не мой отец, что я родилась в другом месте, у меня была другая жизнь и я погибла?
- Именно так. Тебе сложно это воспринять, но это правда.
- В таком случае кто я? Как оказалась в доме отца и кто этот человек, что зовётся отцом?
- Много вопросов, но начнём по порядку. Ты Аменти, так назвали тебя твои настоящие родители. Родилась и выросла в анклаве. Родители погибли, а вы с подругой бежали и нашли приют у подземников. Вот там мы и встречались. Я обещал, что появлюсь, когда это потребуется. Потом ты погибла, но сейчас пришло время воссоединить тебя с твоим прошлым.
- Если это прошлое было не очень приятным, то может не стоит его вспоминать?
- Возможно, так было бы лучше. – Согласился мутант. – Однако я здесь по зову чувств. Они говорят мне, что твоя жизнь скоро изменится и тебе потребуется прежняя сила духа. У тебя сейчас новое и сильное тело, но в прошлом был ещё и сильный дух. Теперь настало время их воссоединить в одно целое. Это должно помочь в твоём дальнейшем пути. Я чувствую, что так надо - потому я здесь.
- У меня было не очень хорошее прошлое, а теперь значит меня ждёт не очень приятное будущее? И что же меня ожидает?
- Увы я этого не знаю. Мои чувства подсказывают, что твоя жизнь изменится, но как и когда мне не известно. Я салонг, доверяющий чувствам, а не предсказатель будущего и тем более не ясновидец.

Разговор переходил из странного, в совсем странный и тяжело воспринимаемый. Что-то мне подсказывало, что дальше будет ещё хуже. И всё же я решилась спросить:
- Кто тогда тот человек, которого я зову отцом?
- Он учёный, гениальный ученый, хотя и немного сумасшедший. Он не твой отец, но может им считаться по праву. Именно он дал тебе второе рождение, воссоздал тебя заново. Да, да воссоздал целиком и полностью, дав тебе новое тело и новую жизнь. Учёный по праву считает себя твоим отцом и любит тебя возможно даже больше чем любил бы свою родную дочь.
- Как это он меня воссоздал и дал новое тело?
- Тебе лучше будет это узнать у него самого. Он сможет рассказать намного больше нежели я. Ведь ты его творение и ему известны все подробности. Я здесь несколько для другого дела.
- Да, вы говорили, воссоединить моё тело с моим духом. Вы хотели помочь мне вспомнить прошлое. Хотя я не уверена, что мне хочется его вспоминать. И пока мне так и не удалось ничего вспомнить.
- Дай мне свою руку и расслабь мозг и тело, позволь энергии течь беспрепятственно.

Я послушно протянула руку. Прикосновение мутанта было холодным. Не смотря на это, в тело хлынул тёплый поток энергии. Он разлился и заполнил мозг, вытесняя вживлённые воспоминания. Им на смену всплывали яркие картинки настоящего прошлого. Некоторые были тёплыми и приятными, от других содрогалась все существо. Я вспомнила всё, в мельчайших подробностях, наверно даже больше, чем помнила бы так, живя своей жизнью. Салонг оживил буквально каждую деталь прошлой жизни, даже такие мелочи которые забываются сами собой. Когда воспоминания коснулись света - я проснулась. Казалось, в свете была всего мгновение, а тут наверно прошли годы.

Сидя на тёплом песке всё думала о сне. Он ярко запечатлелся в голове и никак не хотел оттуда уходить. Мало того исчезли воспоминания до двенадцати лет. На их месте теперь покоились другие: пятнадцатилетней девчонки, которая умерла страшной смертью. Меня прямо передёргивало от этих воспоминаний, но выбросить их из головы уже не могла.[/cut]

Дальше откладывать разговор уже не имело смысла, это только оттягивало неизбежное. Потому с ходу выпалила:
- Отдай мой кулон, ведь он где-то у тебя.
- Какой кулон? – Опешил отец, от такого внезапного напора.
- Тот, что был на мне, когда меня нашли, такой зеленоватый треугольник на цепочке.
- Откуда… - Он умолк на полуслове, видя что я настроена решительно.

Мне было жаль на него смотреть. С пониманием, что я что-то вспомнила и знаю он таял прямо на глазах. Его взгляд потух, а фигура сгорбилась. Лицо стало серым и старческим. Он так хотел стать моим отцом, а теперь я его убивала прямо на глазах. Нет, это было слишком. Кем бы ни был этот человек: настоящим или ненастоящим отцом, но он сделал для меня очень многое. А главное он любил меня и считал своей дочерью.
- Прости, мне не стоило так вот сразу. Но я всё вспомнила. И я не виню тебя за ложные воспоминания. Наверно так было лучше и правильней, в том числе и для меня. Я выросла не помня прошлого, которое честно сказать не очень меня радует. Наверно это хорошо, что я не знала его раньше, росла в тепле и уюте домашнего очага.

Отец слушал молча, лишь всё больше походил на человека утратившего искру жизни. Исчезли его живость и проворство. Я усадила старика в кресло и накрыла пледом. Он так и не произнёс ни слова, а всё смотрел мимо меня потухшим взглядом.
- Ну па, ты ведь мне как отец. Если бы не ты, меня бы не было. Кто бы обо мне заботился все эти годы? Ты был и остаёшься единственным родным человеком, который у меня есть на этой земле. У меня нет никого дороже тебя. – Я присела рядом, положив голову ему на груди и крепко прижавшись. Мои слова и действия привели отца в чувство, он ласково погладил мои пушистые волосы.
- Я правда люблю тебя как свою дочь. Ты даже больше чем дочь. Мать вынашивает ребёнка девять месяцев, а я потратил всю свою жизнь. Ты плод труда всей моей жизни и венец творения. Для меня в этом мире больше ничего нет. Ты единственное, что приносит мне радость и даёт силы. После твоего создания я забросил все эксперименты, все работы. Посвятил оставшуюся мне жизнь твоему воспитанию. Мне хотелось дать тебе всё и даже больше.
- Спасибо па, ты так много для меня сделал. Я тебе очень благодарна, но может расскажешь, как меня нашли и как создали. Понимаю тебе не хочется этого делать, но мне нужно знать всё до конца.

Он тяжело вздохнул, прижимая меня к себе. Мы долго сидели молча. Наконец он сказал:
- Конечно ты имеешь право знать всё и я тебе расскажу. Восемь лет назад поисковый робот, отправленный на поиски человеческого ДНК нашёл твои останки. В то время я занимался исследованиями и работой по созданию человеческих клеток. Экспериментировал с генетическими кодами, соединял живую и не живую материи. Я пытался создать идеальные клетки, адаптированные к жизни в нашем мире. Клетки, которые будут сильнее и прочнее, из которых можно будет построить совершенный организм. Не всегда эксперименты заканчивались удачно. Порой я создавал страшные вещи. Гениальные, но ужасные.

- В те времена я отправлял роботов искать образцы. Не скажу, что всегда их добыча была делом правильным и благородным. Часто роботы просто убивали, ради образцов ДНК. Но тебя робот нашёл почти мёртвой. Твоим телом лакомились шакалы, да и телом это было трудно назвать. Сильно изранено и наполовину механическое, оно больше было похоже на мясо с костями и металлом. Вот только сердце продолжало биться. Помню тогда меня сильно поразило, что в том, в чём уже не могло быть никаких признаков жизни, ещё тлеет слабая искра. Тебя разобрали, оставив подключенными к аппарату только сердце и мозг. Прости.
- Ничего, ведь ты сам говоришь там уже практически ничего не было. Хотя меня всю передёргивает, как представлю собственную разборку.
- ГСМ стала собирать из твоего ДНК опытный образец, но что-то в ней сломалось. Машина больше не подчинялась мне. Она принимала только часть моих команд, а вместо других подставляла свои решения. Я не стал исправлять, так как её находки поражали. Часто они были лучше моих собственных. Так вдвоём с ГСМ мы шаг за шагом мы создали тебя. На это ушло два года. Ещё год ушёл на доработку деталей. Оставалась проблема с твой памятью.
- А что с ней?
- Мы не знали кто ты и кем была. Не знали как ты оказалась в том месте, где тебя подобрал робот. Не было сомнений, что ты бывала в анклаве. Своё изобретение – лёгочные имплантаты, я не мог не узнать. Но до ближайшего анклава больше сотни километров, ты никак не могла добраться сюда пешком, а анклавовцы давно сюда не летают. Потом твои протезы были сделаны не в анклаве, это технологии и материалы подземников. Но и до ближайшего входа к подземникам неделя пути. Даже умная ГСМ не могла найти вариантов того, как ты оказалась в столь отдалённом месте, одна и смертельно раненая. В твоём боку была рана которую оставили не звери, а раскалённый кусок металла. В округе не было найдено ни одной машины, только река лавы. Мы терялись в догадках о твоём появление и полученных ранах. ГСМ предложила вживить воспоминания - я согласился.
- Нам казалось, что мы сможем дать тебе новую жизнь, в новом теле, без оглядки на прошлое. Всё получилось просто изумительно. Ты проснулась и как ни в чём не бывало назвала меня отцом и приняла дом как свой собственный. Приняла вживлённую жизнь и с лёгкостью адаптировалась к этому миру. Мы с ГСМ вздохнули с облечением и вложили все силы в твоё дальнейшее воспитание. Машина, подобно матери, наблюдала, холила и лелеяла тебя как своё дитя. Я не знаю что в ней тогда сломалось, но чрезвычайно рад произошедшему. Она теперь мыслит какими-то своими программами, которые сама создала и усовершенствовала. Я не вмешиваюсь в её процессы, а она мне очень сильно помогает.
- Да пап, я заметила - ты никогда не говоришь ГСМ, как другим роботам, что ей делать. ГСМ всегда сама принимает решения и очень вкусно готовит.

Первый раз за время разговора отец улыбнулся.
- О да, в этом наша мамка эксперт, прямо профессиональный повар.
Со стороны машины послышалось жужжание, а на мониторе поползли строки. Я прочитала:
- Хватит меня обсуждать, ужин будет подан через пять минут. Мойте руки и за стол.

Ну вот, как всегда, строгая машина держала всё под контролем. Пришлось идти выполнять инструкции. Пока я принимала душ, не знаю о чём отец совещался с ГСМ, но к моему возвращению на столе лежал знакомый кулон.
- Прости что не отдал раньше эту странную вещь. Она действительно была на тебе. Меня она крайне заинтересовала и я потратил много времени на её изучение. К сожалению так и не выяснил что это такое и из чего изготовлено. Понял только одно, такого материала на земле нет. Перерыл все архивы и базы данных. Нашёл упоминание о подобном металле в легендах досходного периода. Там говорится о какой-то загадочной Атлантиде. Эти атланты якобы имели такой металл и из него были изготовлены изумрудные скрижали. Что это такое найти не удалось, как и дополнительные сведений о загадочных Атлантах. Могу сказать точно одно: твоему кулону больше пятидесяти тысяч лет и он изготовлен не людьми. Как он попал к тебе, тоже загадка.
- Это как раз не загадка. – Ответила я застёгивая на шее цепочку. – Мне его подарили на новый год. Не знаю кто именно подарил, хотя и догадываюсь. Сам кулон нашёл один подземник. Учёные, которые изучали странную находку пришли к таким же выводам, как у тебя. Только про Атлантиду не упоминалось. Потом его отдали нашедшему, а он сделал из него кулон и подарил мне.
- Можно один вопрос?
- Да пап, спрашивай.
- Как ты вспомнила своё прошлое?
- Мне помогли. Я уснула на берегу озера и во сне меня посетил салонг, это такой мутант из подземелий. Оказывается мы с ним раньше встречались. Он вытеснил вживлённые воспоминания и восстановил прошлые. Сказал так надо, моё будущее изменится и мне потребуются прошлые знания.
- А не сказал что случиться?
- Нет. Он сам этого не знает, только чувствует.
- Ты помнишь как тебя звали раньше? Мы не знали твоего имени и назвали Клер.
- Аменти, но Клер мне тоже нравится, я уже привыкла к этому имени. И мне будет привычней, если ты по-прежнему будешь звать меня Клер.
- Спасибо дочка. Надеюсь ты не против если я так же по-прежнему буду считать тебя дочерью?
- Ни в коем случае пап, а теперь давай кушать, а то мамка ГСМ обидится, да и еда остынет.[/cut]

Слишком далеко я ушла и как ни стремилась быстрей добраться до дома, на это ушло несколько часов. К моему прибытию всё уже было кончено. По всему периметру виднелись обгоревшие деревья. Охранные роботы были искорёжены и оплавлены. Они защищали убежище до последней искры тока в своих электрических цепях. Бой был жарким, нападавшим досталось не меньше, обгоревшие человеческие трупы были тому свидетельством. Некоторые тела были разорваны и разрублены - тут постарались мои тренировочные машины.

Наверно нападавших было слишком много - они смогли уничтожить охрану. Я насчитала около трёх десятков мёртвых тел, а сколько людей участвовало в нападении, оставалось только догадываться. Дом был вывернут наизнанку, всюду валялось разбитое оборудование, в лужицах крови плавали папки с документами и чертежами. По всему было видно, что нападавшие пришли неспроста, они что-то искали. Атаковали внезапно и большими силами, с маленьким отрядом охранные роботы разделались бы в два счёта.

У разбитой ГСМ лежал отец. Огромная зияющая рана в центре груди не оставляла даже малейшей надежды. Он был мёртв. Я присела рядом и закрыла невидящие глаза. Наверно салонг был все же прав, что вернул воспоминания о прошлой жизни. Не знаю, как бы без них пережила смерть единственного близкого человека. Но даже они не могли унять ту боль в сердце, что теперь залегла там тяжёлым камнем. Нет, я не плакала, внутри всё пересохло и только сознание потери давило всё сильней. Наверно слёзы могли помочь, дали бы выход чувствам, но из глаз не вытекло ни одной слезинки.

За спиной послышалось гудение, это ГСМ подавала признаки жизни. Разбитая машина нашла запасные источники питания, загудели реле и системы охлаждения. По уцелевшим проводам побежал ток, ожили процессоры и блоки памяти. Машина как могла восстанавливала свою жизнедеятельность. Помятая мембрана динамика издала дребезжащий звук.
- Клер. – Позвала машина.
- ГСМ что здесь произошло? Кто убил отца? Кто эти люди? Что они искали?
- На нас напали. С центра плиты пришёл крейсер. Большой анклавовский крейсер. Он не местный, с какого-то другого анклава. В третьем анклаве нет таких сильных машин. Там были люди, много людей. Крейсер мог своими орудиями уничтожить убежище за один залп, но они боялись уничтожить то зачем пришли. Атаковали живые люди, даже роботов побоялись пустить. Они были одеты в разную одежду, на них не было формы. Люди больше похожи на наёмников, чем на войска анклавов.
- Но зачем они здесь? Мы жили далеко от всех, отец давно забросил свои эксперименты.
- Они пришли за последней его работой, за прототипом и документами, чертежами опытного образца. Они пришли за тобой, но тебя здесь не оказалось. Ты Клер единственный прототип универсального человека. Не найдя тебя забрали файлы твоего создания. Часть я успела уничтожить, части вообще не имелось, так как мы с Доком создавали тебя по наитию. Часть работы не сохранилась в файлах. Но те, что были похищены нужно найти и уничтожить. Если военные начнут создавать людей, по твоему прототипу, то мир может погибнуть. Разразятся страшные войны. Не сумев создать подобных тебе, создадут боевые единицы с огромным потенциалом живучести и силы. Нужно во что бы то ни стало уничтожить диски с файлами, пока он не попал в руки анклавов. Клер, только ты можешь это сделать.
- Но ГСМ, я просто девушка, отец не создавал меня как боевую машину.
- Не создавал, хотя и подумывал над этим. Он создал универсального человека, в твоём лице. Но если не ты, то больше некому остановить этих людей. Ты должна постараться, и ещё больше постараться самой не попасть к ним руки.
- Я даже не знаю кто они, где их искать, куда ушли?
- Кто они неизвестно. Крейсер анклавовский, но с какого анклава тоже не известно. Люди скорей всего наёмники. Единственный город, где можно нанять столько наёмников находится по другую сторону литосферной плиты. В ту сторону и улетел крейсер. Полагаю надо искать его следы в той стороне.
- Что это за город? Отец о нём ничего не рассказывал.
- Это большой город, самый крупный из городов на нашей плите. Называется Калират, его накрывает энергетический купол. Благодаря которому в Калирате поддерживается приемлемая для жизнедеятельности человеческих организмов атмосфера. Где они берут столько энергии для поддержания купола, мне неизвестно. Калират город торговцев. Туда стекаются представители со всего окружающего мира: подземники, анклавовцы, небесники, представители разных видов мутантов, аквы и многие другие. Только там можно набрать такое количество наёмников и снарядить крейсер.
- Наверно город очень далеко находится. Как я в него попаду? У меня нет крейсера.
- У Дока в подземном ангаре стоит вездеход. Он его использовал, когда строил это убежище. Вывозил на нём материалы и оборудование с анклава. Им давно никто не пользовался, но он в рабочем состоянии. Запаса летана мало, долго летать он не сможет, но пересечь лес до начала снежного покрова хватит.
- Мне нужно похоронить отца. Он дал мне вторую жизнь. Нужно здесь убраться и починить тебя.
- Нет, меня чинить не нужно. Тебе придётся меня уничтожить, а это место предать огню.
- Но почему? Я не понимаю.
- Я машина единственная в своём роде, как и ты Клер. В моих файлах достаточно информации несущей угрозу миру. Если стереть файлы и программы, то я умру, став просто машиной. Хоть и машина, но мне не хочется становиться прежней и производить образцы для убийства людей. В анклаве было очень много изготовлено подобного с помощью моих программ и умений. Были созданы жуткие образцы для убийства. Я не хочу быть прежней и тысячелетиями производить смертоносную технику. Рано или поздно анклав сюда доберётся и меня заберут. Ты должна уничтожить меня и всё что здесь есть.
- Я не могу так с тобой поступить. Ты стала мне как мать, а я только что потеряла отца.

Мне было совсем плохо. Одно, теперь другое. Мой прежний мир рушился, погребая под обломками самое дорогое, а будущее не казалось радужным. Я понимала – мне придётся поступить так, как говорит ГСМ. Она просчитывает все возможные варианты событий и не хочет опять изготавливать оружие.
- Я сделаю тебе последний подарок. – Видя моё уныние продребезжал динамик ГСМ. – У меня есть немного различных образцов. Я создам из них маленькую птичку. Вложу в неё часть себя и своих программ. Она станет твоей верной спутницей и частью меня. Но после этого тебе придётся уничтожить это место.
- Хорошо ГСМ, как скажешь. Похоже выбора у меня нет.

Похороны отца не были долгими. В мастерской из кусков сплава низушников сварила металлический ящик. Завернула в простыню его тело и наглухо заварила саркофаг. Недалеко от жилища нашёлся подходящий холмик, там и похоронила. Сверху могилу засыпала камнями. Подумав, решила соорудить памятник. Негоже оставлять могилу безымянной, особенно такого великого учёного, каким был отец.

Материалов для памятника имелось в изобилии. Я, словно во сне, ничего не чувствуя кроме безмерной пустоты, резала металл, сваривала, склёпывала, гравировала портрет и надпись. Всё с тем же опустошением внутри пристроила памятник на могилке. Долго сидела без всяких мыслей.

За это время ГСМ изготовила маленькую птичку. Небольшая птаха, с рубиновыми глазками, жёлтым пузиком и цветастым оперением. Она была размером не больше стрижа и так же стремительно носилась по комнате. Сделав очередной вираж, птица спикировала на моё плечо и там пристроилась, уцепившись когтистыми лапками. В голове сработали микросхемы и послышался голос: «Как ты меня назовёшь»? Это птица налаживала каналы связи с моими имплантатами.
- Я назову тебя Геска, в честь нашей матери ГСМ. Тебе нравится?
Птица защебетала, а в микросхемах отобразился сигнал: «Нравится. Во мне часть программ ГСМ, я почти она, только маленькая».

В ангаре стоял нетронутый вездеход. Небольшая машина, оборудованная кабиной и герметичным кузовом. Будучи приспособленной под транспортное средство она не имела вооружения. Кузов одновременно являлся жилым помещением, имея минимальный набор удобств: откидная кровать, закуток санузла, откидной столик с парой откидных сидений. Пожитков было немного: тёплые вещи, так как путь предстоял через льды, бронька с комплектом холодного оружия, штурмовая винтовка, пара пистолетов, запас провианта, да кое-какие мелочи.

Уже из кабины вездехода наблюдала, как полыхает родной дом, в котором мне довелось провести второе детство. Внутри было по-прежнему пусто. Огонь пожирал прежнюю, безмятежную жизнь, отрезая пути назад. Я понимала, что мне уже не суждено вернуться сюда и жить прежней жизнью. Геска, устроившись на плече, так же молча наблюдала за тем, как огонь поедает тело её матери ГСМ. Наверно ей тоже было о чём сожалеть, о своих утраченных программах и микросхемах. Прошлое горело ярким пламенем, а впереди нас ждало неизвестное будущее. [/cut]

По мере продвижения вглубь литосферой плиты лес редел. Его место занимали низкорослые кустарники, мхи и лишайники. Температура воздуха неуклонно снижалась, стремясь к минусовым отметкам. Звери и птицы стали попадется реже и вот уже каменистая почва сменилась снежным покровом. Вездеход перешёл на колёсный ход, экономя летан. Лишь изредка я поднимала его в воздух, пересекая нагромождения камней. К тому времени, как пошла вечная мерзлота, с ровным покровом снега, летан кончился окончательно. Теперь широкие колёса оставляли колею
в расстилавшейся от горизонта до горизонта снежной пустыне.

Так мы с Геской и катили всё глубже и глубже в снежную даль, не видя ни людей, ни животных. Снежный покров менял цвета. Тут присутствовали все оттенки, в зависимости от того какое ядовитое облако осыпалось на грешную землю замороженными каплями ядовитой воды. Постепенно он становился всё более серым, переходя в сплошную черноту. Мне раньше не доводилось видеть чёрный снег, и его вид сильно угнетал. Особенно ночью - становилось до боли тоскливо и неприятно ощущать себя в темноте, посередине чёрного безмолвия. Даже свет фар вездехода поглощала бесконечная чернота.

Я резко нажала на тормоз, когда прямо перед колёсами заколыхалась чернеющая водная гладь. Навигатор выдал данные. Оказывается, мы уже давно движемся по льду замершего моря. По всем расчётам здесь должен быть лёд толщиной в несколько метров. Никакой воды здесь не могло быть, если только… Если только под водой не имелось местного разлома, с выходом на поверхность термальных источников или лавы. Скорее всего полынья была образована термальными источниками, горячая вода растапливала лёд. Дальнейшее продвижение стало небезопасным. В любой момент лёд мог треснуть, а транспорт не был приспособлен для водных путешествий.

Аккуратно сдав назад, направила машину вокруг полыньи. Вроде благополучно миновали опасный участок и покатили дальше. Не пройдя и нескольких километров, услышала неприятный треск. Сомнений не было - под колёсами трещал лёд, размытый очередным термальным источником. Двигаться назад было поздно. Двигатели взревели на полную мощность. Только вперёд, в надежде проскочить опасный участок. Последние капли летана ушли на небольшое облегчение веса.

Вездеход нёсся по трещащему льду. В зеркало заднего вида было видно, как колея заполняется водой. В одном месте лёд провалился, а машина с разгона ударилась в край льдины, разбрызгивая по сторонам воду и осколки льда.
- Прибыли. – Ни к кому конкретно не обращаясь, сказала я.

Нужно было быстрей выбираться из машины, которая уже начала погружаться в ледяную воду. Открыв кабину, я выбрасывала на лёд и как можно дальше, первые попавшиеся вещи. Оружие всегда лежало под рукой, так что полетело первым. Геска вспорхнула и теперь кружила вокруг, посылая в мой мозг сигналы тревоги. То что нужно самой быстрей выпрыгивать, это я знала и без её восклицаний. Но кроме того следовало постараться спасти как можно больше снаряжения. Только когда в кабину хлынул ледяной поток воды, я решилась прыгнуть.

До края полыньи было слишком далеко, а крыльев у меня не имелось. Бухаться в ледяную воду оказалось столь малоприятным дело, что даже сердце на мгновение остановилось. Меховая одежда моментально промокла и подобно камню, тянула ко дну. Холод обжигал тело, руки и ноги занемели. Дыхание перехватило. Хорошо я вовремя успела закинуть на лёд трёхрогий крюк, в простонародье именовавшийся «кошкой». Его острые концы вонзились в ледяную поверхность и пока держали. Привязанный к кошке линь был тонкий, но крепкий и мог выдержать более двухсот килограммов, а я весила в четыре раза меньше. Барахтаясь в холодной воде с горем пополам вытянула себя на край промоины. Мокрая одежда, на морозе стала покрываться ледяной коркой.

Надо было срочно предпринимать меры, не хватало еще замёрзнуть глыбой льда посередине чёрного безмолвия. Не хотелось стать тут вечным памятником. Собрав разбросанные пожитки, отволокла их подальше от злосчастной проруби.

Сухой одежды нашлось не много: лёгкие штаны, да пара сухих рубах. Когда стягивала с себя мокрую, меховую куртку и такие же шаровары, то с них уже осыпались чёрные льдинки. Стуча от холода зубами как могла выжала одежду. Руки немели, но хуже всего было с обувью. Запасные сапоги остались в утонувшем вездеходе, а пара сухих носков и гольфы не способствовали сильному утеплению. Однако выбора не было, нацепив на себя хоть и лёгкую, но сухую одежду, намотала на ноги пару вещевых мешков. Нашлись запасные рукавицы. С заледеневших волос сыпались кусочки льда.

Кроме оружия, надувная палатка оказалась самой ценной вещью, которую удалось спасти. Вырыв в снегу ямку, закрепила её на льду и засыпала снегом, оставив только вход. Всё тело уже замёрзло, а суставы отказывались работать. Кое-как затолкав пожитки внутрь временного жилища, разломила химические пакеты. Пошли реакции с выделением большого количества тепла. Обогрев пакеты работали, только надолго их не хватит, но хотя бы одежда успеет просохнуть. Пара пакетов с горячей пищей пришлись очень даже кстати замерзающему желудку. По венам побежала разогревшаяся кровь, а моё настроение улучшилось. Можно было постараться уснуть, пока в палатке сохранялось тепло.

Я так и поступила - закрыла глаза и погрузилась в тревожный сон. Меня разбудили клацающие зубы, которые выбивали дробь и мешали спать. Наверно прошло несколько часов, раз успели выработать ресурс тепловые пакеты и воздух в палатке упал до минусовой отметки. Вещи не успели полностью просохнуть, но с них хотя бы больше не капала вода. Вид куртки и штанов приводил в уныние. Светлый мех свалялся и стал серым, а местами чёрным. Пришлось натягивать на себя сырую одежду, от чего клацанье зубов только усилилось. Последняя пара обогрев пакетов ушла на возможность хоть как-то согреться. Пакетов с горячей пищей тоже оставалось немного, а вот куда идти и как быть дальше, было большим вопросом.[/cut]

На всякий случай одела броню и вооружение. Из палатки получилось подобие волокуш, на которые свалила уцелевшие вещи. При помощи плазменного резака расплавила израсходованные пластиковые контейнеры, отлив из них две уродливые лепёшки. Не бог весть какой шедевр, но привязанные к ногам с помощью вещевых мешков, они увеличивали площадь стопы.

Возможно, со стороны моё кустарное изобретение покажется смешным и нелепым, но мне оно таким не казалось. Теперь мой вес распределялся по увеличенной площади ступни, что позволяло держаться на тонком насте, не проваливаясь по пояс. Попробуйте сами пройти сотню километров, увязая по самые уши в сугробах. Вы думаете я не взяла с собой любимые лыжи? Взяла, да только они утонули вместе с вездеходом. Мне элементарно не хватило времени вытащить столь ценную вещь, вот и пришлось теперь извращаться с самодельными снегоступами.

Не смотря на то, что я более-менее успешно продвигалась вперёд, путь был неблизким, а мороз неслабым. Пока я двигалась, замёрзнуть мне не грозило, но иногда приходилось останавливаться на отдых и сон. Кроме собственного тепла обогреваться было нечем. Конечно, имелся плазменный резак, но это инструмент, а не средство обогрева. Наверно по памяти из прошлой жизни, где резак меня не раз выручал, я и таскала его с собой. Им можно было разжечь костёр, да вот только топлива для костра не имелось.

В голове раздался сигнал тревоги от Гески. Понуро бредя, опустив голову, я не интересовалась окружающим видом. Что там смотреть: кругом снег, снег и ещё раз снег, чёрный и унылый. Что же - теперь было самое время осмотреться. Боже ты мой, это ещё что? Прямо на меня шла серая гора. Гора издала звериное рычание, раскатившееся рокотом до самого горизонту. Мишка, очень большой мишка, метра четыре в холке. Наверно он когда-то был белым, но жизнь среди чёрного снега придала ему новый, грязно серый окрас. Он двигался к полыньям в поисках свежей рыбы. По пути учуял меня и видимо решил разнообразить свою меню кусочком свежего мяса. На сотни километров я наверное была единственным деликатесом. Голодная зверушка хотела кушать, но мне не хотелось стать её обедом.

Убежать от такой громадины шанс был, но мизерный. Зверюга меня настигнет в несколько громадных прыжков. Оставалось с замирающим сердцем принять бой. Еду надо заслужить, а так просто ей становиться у меня желания не возникало.

Винтовка Гравеля работала безотказно, посылая в цель заряд за зарядом. Те попадали по зверюге, рисуя на шкуре обгорелые пятна. Но и только. Такой слой жира пробить оказалось непросто, а вот разозлить медведя очень даже запросто. Он издал рёв и встал на задние лапы. Ничего себе махина, думала я, борясь с дрожью в коленях и продолжая нажимать на спусковой крючок.

Мишке надоела моя стрельба и он, опустившись на все четыре лапы, ринулся в атаку. Какая прелесть: на тебя несётся гора в несколько тонн живого мяса, выпустив огромные когти и раскрыв зубастую пасть. Да там каждый зубик с меня размером, ну почти с меня. Выбросив бесполезную винтовку, выхватила мечи. Зверюга с разгону клацнула пастью - я увернулась, подныривая под страшные челюсти. На серой шкуре остались две красные полоски, процарапанные моими мечами. Такие же отметины оставила на лапе и брюхе, пока мишка разворачивался для очередного нападения. Мелкие раны только больше злили зверя. Надо было предпринимать что-то более решительное. Долго уворачиваться, проваливаясь в сугробах, у меня вряд ли получится.

При новой атаке я не стала опять подныривать под зубастую пасть, а наоборот собравшись - прыгнула. Маневр был опасный - среагируй медведь чуть быстрее и приподними голову, мой прыжок закончился бы прямо в его пасти. Но он не ожидал прыжка, поэтому я удачно приземлилась прямо на его морду, не забыв мечами рассечь чёрные ноздри. У большей части зверей нос одно из самых болезненных и уязвимых мест. Можно часами отгонять стаю волков метко попадая по их носам палкой. Очень болезненные удары, от которых у зверей вой переходит в визг.

Порез носика мишке очень не понравился, новый рёв разнёсся по окружающему миру, а махина вздыбилась на задние лапы. Меня подбросило в воздух. Пока там кувыркалась успела оценить высоту падения, это порядка десяти метров, до снежного покрова. Но падать на снег было пока рановато. Сгруппировавшись в полете, рухнула обратно на морду. Только теперь со всей силы и веса всаживая локтевые клинки и мечи в глаз, и ухо зверя. Глаз лопнул и потёк красной жижей. Моя надежда добраться до медвежьего мозга не увенчалась успехом. Слишком толстый был череп, и длины клинков попросту не хватило.

Не дожидаясь, пока огромная лапа пришлёпнет меня как назойливую муху, я выдернула клинки и заскользила вниз по окровавленной шкуре. Очень своевременный маневр, так как разъяренное животное уже шарило по морде лапами. Чтобы притормозить падение ударила мечами по брюху животины. Пробив шкуру, они оставили кровавую колею. Мечи погрузились в плоть и моё падение остановилось. Замечательно, сейчас зверь ударит лапами по новой ране и расплющит меня о свой животик. Не дожидаясь этого радостного момента, резанула рану глубже и нырнула в неё.

Тепло, но что-то с воздухом плоховато и кровь густовата. Нет, потроха медведя мне определённо не нравились, а ещё больше не нравилось в них тыкаться лицом. Зверь катался по снегу, а я моталась по брюшной полости. Колючая броня, коленные и локтевые клинки, в совокупности с мечами сами собой наносили новые раны. Наверно мало приятного было иметь в своём брюхе колючего ежа, в роли которого мне пришлось выступать.

Где-то далеко бухало громадное сердце. Надо было во что бы то ни стало добраться до этого двигателя и прекратить звериную агонию. Хотя я и могла надолго задерживать дыхание, но глотнуть свежего воздуха очень хотелось. Не теряя времени, стала прорезать себе путь к звериному сердцу. Дело осложнялось постоянным кувырканием, большим количеством вязкой крови и абсолютными потёмками. Я резала на звук. Мембрана диафрагмы, лёгкие и вот огромная мышца уже готовится меня расплющить. Пара ударов мечом не дали желаемого результата. Хлынул поток крови, выталкиваемый в раны работающим сердцем, но оно не остановилось.

Добраться до вен и артерий не получится. Я находилась снизу, а они располагались сверху сердца. Попытка пробраться к ним означает быть раздавленной пульсирующей мышцей. Ничего другого не оставалось, как вырезать кусок сердечного желудочка. Резать пульсирующую мышцу оказалась весьма сложным делом, но в конце концов мне удалось вырезать с неё приличный кусок мяса. Поток крови под давлением был настолько мощным, что меня вынесло как соринку, через проделанную мной дыру в брюшной полости.

Медведь бился в агонии, катался по снегу и заливал его кровью. Судорожно глотая воздух и выплёвывая медвежью кровь, я поспешила убраться в сторону. Наглоталась кровушки вдоволь – сытно, но тошнит. Хуже всего было с одеждой. Кровь начинала густеть и прихватываться морозом. Скоро мои одеяния станут замерзшим красным панцирем и перестанут удерживать тепло.

Над головой кружила Геска и щебетала.
- Что там ещё? Ещё один мишка? Нет, а что? Буран надвигается, сильный ураган со снегом? Вот спасибо милая, обрадовала. Это всё или еще какие напасти предвидятся? Нет, пока ничего кроме бурана? Ну и на том спасибо.

Только урагана мне сейчас не хватало. И так от холода не знаю куда деваться, хоть и разогрелась с медведем, но это ненадолго. Ураганов уже неделю не случалось, это было неправильно. Изменившийся климат земли не способствовал тихой погоде. Потоки горячего воздуха с разломов постоянно боролись с холодными воздушными течениями, что двигались с центра плит. На это давно никто не обращал внимания, как на само собой разумеющееся. Но мне сейчас подобное постоянство природы было ой как некстати. Без средств обогрева, в пропитанной кровью одежде, с надувной палаткой - не самый лучший момент противостоять стихии. Кстати, где эта самая палатка?

Палатка обнаружилась рядом с затихшим медведем. Толи случайно, то ли нет, но медведь зацепил мой надувной домик своей когтистой лапой. Рваные полосы герметичной ткани теперь вряд ли на что-то годились, кроме как упаковаться в них вместо савана. С последним я решила повременить.
- Эх, мишка, мишка, что ж тебе в берлоге не сиделось? – Вроде как у этих медведей и нет берлог, подумала уже про себя. – Шёл бы себе мимо, сейчас бы в полынье купался, рыбу ловил, а так придётся тебе стать моим временным домом.

Что такое снежный ураган мне было очень хорошо известно. Ничего приятного он не сулил, разве только очень сильный ветер и много снега. Так же было известно, что буран будет бушевать не один день. Всё, что можно было придумать в моей ситуации, так это воспользоваться убитым медведем. Такая туша остывает долго, что позволит выиграть у стихии некоторое время. Терять которое сейчас тоже не стоит, когда налетит ураган, будет поздно шевелиться. Поэтому, как ни противно было, но пришлось распороть медвежье брюхо и заняться извлечением внутренностей. Перепачкаться в крови я не боялась, больше чем перепачкалась - уже не получится.

Не прошло и двух часов, как дымящиеся паром внутренности громоздились небольшой горкой. Срезав с медведя шкуру, заволокла её внутрь брюшины, закрыв мясо и рёбра. Отсиживаться пару дней на сыром мясе мне не хотелось, а на толстой шкуре вроде как было терпимо, да и дополнительное тепло не помешает. С чем с чем, а с продовольствием у меня теперь проблем не возникало. Таких запасов мяса хватит года на три. Правда, столько тут находиться в мои планы не входило. В конце концов, мне не яйца высиживать, а только ураган переждать. Нарезала и натопила медвежьего жира, пристроила фитиль. Ура - работает, хоть жир коптит и трещит, но горит. Хоть и мал огонёк, а тоже тепло даёт и этого топлива у меня в достатке.

Оставалось решить проблему с одеждой, которая уже порядком замёрзла и больше походила на панцирь. Порывшись в вытащенных внутренностях, нашла плёнку диафрагмы. Кое-как почистив, соорудила из неё подобие ванны, выкопав в снегу ямку. Плазменный резак работал безотказно, растапливая чёрный снег. Вода, в моей импровизированной ванной, хоть и была тёплая, но имела такой же цвет, как то из чего её пришлось извлечь. Проще говоря, она была чёрной и имела неприятный запах.
- Фу, какая гадость. – Произнесла я с раздражением, стягивая с себя кровавую одежду и окуная ножку в чёрную мерзость.

Хоть в такой воде, но смыть с себя кровь всё-таки стоило. Так что, стуча зубами и прыгая голышом на морозе, погрузилась в чёрную водичку, которая к тому же, стремительно остывала. Долго плескаться не хотелось, да и время поджимало. Геска сообщала, что ураган уже совсем близко. Пришлось вылезать из тёплой воды на мороз и стекая чёрными струйками воды, полоскать одежду. Слишком много крови впиталось, и слишком мало было воды, поэтому пришлось повторить процедуру, натопив нового снега. Чтобы не замёрзнуть самой тоже искупалась вторично, пока вода ещё была тёплой.

Первый порыв урагана застал меня выжимающей куртку. Какая прелесть - стоять мокрой на морозе, выжимать мокрую одежду, когда при этом тебя засыпает снегом и колючий ветер старается свалить с ног. Он был настолько сильным, что у меня перехватывало дыхание. Схватив в охапку мокрые шмотки юркнула в медвежью утробу. Мой импровизированный светильник хоть слабо, но горел, давая тепло. Сама туша тоже ещё была тёплой, что давало надежду не замёрзнуть прямо сейчас. Одежду, хоть и мокрую пришлось одеть на себя, иначе она вообще не высохнет.

Как мне не хотелось выпускать тепло, но пришлось проделать в туше вентиляционное отверстие. Я нуждалась в притоке свежего воздуха и не имела желания угореть от изобретённой кадилки. Медвежатина жарилась плохо. Большой огонь не развести, а на маленьком нормально не приготовить. Жевалось она ещё хуже, полусырая и жёсткая. Не очень аппетитная еда, вместе с не менее неаппетитной водой из растопленного снега. Выбирать не приходилось, а жить хотелось, так что пришлось довольствоваться имеющим. Долго не могла уснуть, пытаясь согреться в сырой одежде. Хоть я и завернулась в ещё один кусок медвежьей шкуры, но зубки продолжали выбивать барабанную дробь. Наконец усталость взяла свое, и я забылась тревожным сном.
[/cut]

По сведениям моей разведчицы до анклава было ещё достаточно далеко. Но в десяти километрах от него, и прямо по моему курсу находился бункер охраны внешнего периметра. До него было около одного дня пути. Но если учесть, что свежий снег ещё не обзавёлся корочкой наста, то прогулка грозила затянуться.

Подкрепившись в дорожку всё той же резиновой медвежатиной и взяв немного про запас, двинулась в путь. Первые шаги давались с трудом. Мышцы замёрзли и задеревенели, суставы отказывались гнуться. Но мало-помалу кровь разогрелась и мне уже не грозила опасность, грохнутся при каждом шаге с негнущихся ног. Так я и брела, утопая в снегу, закутанная в одежду, да кусок медвежьей шкуры. Хоть она и была тяжеленной, но тепло тела удерживала. Прорезать в ней пару дырок для рук, приделать подобие капюшона, и перепоясаться верёвкой было не великим скорняжным достижением.

Я лишь изредка останавливалась отдохнуть и пожевать замёрзшего мяса. О том что бы остановится на более длительный отдых не могло быть и речи. Спать на морозе, при температуре в минус двадцать пять градусов, означало больше никогда не проснуться. Я, как маленький бульдозер, упорно прокладывала себе путь в бескрайних просторах чёрного снега.

Уже виднелись мачты ветряков. Очень далеко угадывался контур огромного бункера анклава. И тут нежданно негадано, прямо передо мной из-под снега выскочили вооружённые люди. Нацеленные стволы винтовок не предвещали ни чего хорошего.
- Стой! Руки вверх! Не двигайся! – Скомандовали мне.

Ни чего другого не оставалось, как подчиниться. Прыгать и скакать уставшей, утопая в снегу, под обстрелом мне не хотелось. Ещё от одного-двух выстрелов я пожалуй увернусь, но от нескольких вряд ли. Так что я бросила мешок со своим оружием и подняла руки. Посмотрим, что будет дальше.

Дальше всё было просто - мои руки заломили за спину и сковали наручниками. Затем отвели в помещение сторожевого бункера. Только там удалось внимательно рассмотреть захвативших меня людей. Они были мужского пола и все как один чернокожие. Надо было предполагать, что посередине чёрных снегов живут чёрные люди. Мужчины, в свою очередь, не менее внимательно рассматривали меня, усадив на табуретку, в центре комнаты. Их взгляды мне не нравились, в них читался животный инстинкт к особям женского пола. Ухмылки подтверждали мои опасения, и такой поворот дела меня никак не радовал.

Они бы наверно прямо сейчас занялись моим телом, если бы не их офицер. Дядька с офицерскими лычками был старше и решил сначала допросить пленницу. Хотя в его глазах читались совсем другие желания.
- Кто такая? Откуда будешь? – Задавал он вопросы тоном заправского офицера, привыкшего командовать.
- Я из третьего анклава. Сопровождала офицера, когда наш крейсер попал в буран и разбился. Я случайно выжила. Спала в каюте, которая уцелела во время аварии. Все погибли, а я слава небесам добралась до вас.
- Оружие откуда?
- Это не моё. Это того офицера, я оставила себе как память о нём. Я и пользоваться им не умею, просто красивое очень. Обломки крейсера там. – Я мотнула головой в сторону выхода из бункера. – Вы можете выслать группу и проверить, может ещё кто выжил. У меня не было возможности осмотреть все отсеки разбившегося крейсера.
- Обязательно проверим. Ты жена офицера?
- Не совсем, я подруга и спутница.
- Шлюха она. – Усмехнулся другой вояка.
- Зачем же так грубо? Каждый выживает, как может и кому что дано природой. Меня природа наградила красотой, почему бы этим не воспользоваться, тем более что спрос большой.
- Наверно соскучилась по теплу и ласки? – Мужчины явно расслабились и были довольны пойманной пленницей. Я, чувствуя их настроение, старалась подыгрывать. Мне нужно было освободится от наручников, а для этого требовалось показать себя беспомощной, дать понять, что не представляю ни малейшей угрозы и готова на всё.
- Вы правы, замёрзла очень, снаружи такой лютый мороз, и обогреть некому.
- Мы тебя обогреем, можешь не сомневаться, ещё жарко станет.
- Я и не сомневаюсь. Такие мужественные и здоровые мужчины, не то что тот хлюпик офицер, которого я сопровождала. Я уже и забыла, что такое настоящий мужчина.
- Оооо, ты соскучилась по сексу и настоящим мужчинам? Ты попала куда нужно, тут только настоящие мужчины, хлюпиков среди нас нет. – Дело шло на лад. Они меня больше не опасались, а весело разговаривали, предвкушая нечто сладкое.
- Ещё как соскучилась. Давно не было стоящего мужчины. – Я улыбалась и строила глазки, а про себя думала: «Интересно, что такое секс? Надо будет как-нибудь попробовать». Как-нибудь, это предполагалось далёкое будущее и никоим образом не настоящее. С этими мужланами и сидеть рядом противно, не то чтобы чего-то возжелать. Но пока я оставалась в наручниках, стоило играть выбранную роль.
- Ещё один вопрос. – Прервал офицер своих подчинённых. – Как ты смогла добраться без маски, дыша ядовитой атмосферой?
- У меня имплантированы очень дорогие искусственные лёгкие. Разве в вашем анклаве не вживляют такие имплантанты?
- Вживляют. – Хмуро произнёс офицер. – Только избранным. У нас небогатый анклав.
- Будет тебе Стрейк её допрашивать. Успеешь ещё задать свои вопросы, никуда она не денется. – Обратился один из солдат к офицеру. – Видишь, девушка устала с дороги, хочет любви и ласки, ей жарко. Ведь тебе жарко милая и ты хочешь снять с себя эту ужасную шкуру? Как тебя зовут голубка? – Это было уже в мой адрес.
- Клер.
- Какое красивое имя.
- У вас тут тепло, я бы сняла эту шкуру, да не могу.
- Извини, сейчас мы это дело исправим. Стрейк, можно мы снимем с неё наручники? Ну, какая угроза от малышки пяти мужчинам? Ты посмотри: она совсем юная и совсем выбилась из сил.
- Да снимайте. – Буркнул офицер. – Только не очень усердствуйте, нам её ещё начальству представить надо.
- Не беспокойся Стрейк, всё будет в лучшем виде, ещё накормим и приоденем.

С меня сняли наручники. Я, в подтверждение добрых намерений, продолжая строить глазки, сняла медвежью шкуру. Затем кокетливо и неторопливо расстегнула куртку. Снимая её, нарочно выпятила грудь. Под рубахой отчётливо выделились упругие шарики, с твёрдыми бугорками замерших сосков. Эффект был потрясающим. Мужики жадными глазами смотрели на мою грудь. Дальше я действовала на инстинктах. Куртка полетела в офицера. Одновременно с этим я прыгнула, обвивая ногами шею ближайшего солдата. Он падал вместе со мной и когда мы ударились об пол, раздался отчетливый треск шейных позвонков. Ни секунды немедля, перекатилась к столу, на который высыпали моё оружие. Схватив меч, тут же нанесла удар по руке другого солдата. Он уже поднимал её, целясь в меня из пистолета. Его мозг даже успел послать сигнал пальцу, жмущему на спусковой крючок. Только тот не успел добраться до пункта назначения. Отсечённая конечность стремилась достичь пола. Ещё пока она была в полёте, я схватила второй меч и разворачиваясь рассекла ему голову солдата.

Не прерывая смертоносного танца, заступила за спину очередной жертвы и аккуратно перерезала горло. В тесной комнате, от одного, до другого вояки было всего по одному – два шага. Пока четвёртый в оцепенение смотрел на картину кровавой бойни, мои мечи добрались до него и вонзились в грудную клетку. Плавным движением развела руки в разные стороны, высвобождая оружие. Ничего страшного, что при этом лезвия практически разрезали солдата пополам.

Всё действо заняло не более четырёх секунд. Когда офицер избавился от брошенной мною куртки, его взгляду предстала ужасающая картина кровавой расправы с его подчинёнными. При этом у его горла покоилось окровавленное лезвие. Он непроизвольно сглотнул, выпученными глазами созерцая последствия моих действий. Казалось его лицо из чёрного стало серым, возможно так оно и было.
- Стрейк, кажется, так тебя называли, не сочти за грубость пристегни себя наручниками вон к той, толстой трубе. – Вторым мечом я указала на идущую вдоль стены железную трубу. Она казалась мне достаточно крепкой, уходящей концами в противоположные стороны стен.

Когда офицер послушно проделал операцию с наручниками, я его обыскала. Выудила из кобуры пистолет, а из карманов ключи от наручников и документы.
- Такс. Надеюсь, ты ни чего не имеешь против того, что теперь я задам несколько вопросов? – Стрейк молчал. – Вижу, что нет. Тогда скажи мне, сколько вас здесь человек? – Остриё клинка аккуратно прикоснулось к чёрному горлу.
- Семеро.
- Здесь вас было пятеро. Четверо случайно умерли, остался ты. Где ещё двое? И не советую врать.
- Один за пультом управления в диспетчерском зале. Техник наверное в ангаре.
- Очень хорошо. Где этот зал и ангар?
- Зал по коридору, третья дверь направо. Ангар находится ярусом ниже.
- Спасибо. Я тебя ненадолго оставлю. Сделай мне маленькое одолжение, веди себя спокойно, я скоро вернусь.

Надо было принять меры и обезопасить себя от оставшейся пары. Первым делом решила навестить диспетчерскую. Указанная дверь оказалась запертой. Я постучала. Как только та приоткрылась и в проёме появилась фигура человека в форме, мой меч проткнул её в области живота. Резким движением рассекла плоть. Человек схватился за живот руками, зажимая выпадающие внутренности. Мне не хотелось его мучить, поэтому вторым ударом проткнула сердце.

Перешагнув через труп, зашла в операторский зал и огляделась. Целый ряд мониторов показывал участки внешнего периметра, проецируя картинки с камер внешнего наблюдения. Теперь понятно, почему меня так встретили. Они наблюдали за моим приближением и вышли на встречу. Тут же располагался пульт связи с анклавом, а так же пульты управления турелями. Оказывается, по всему периметру стояли замаскированные пушки. Хорошо, что меня сразу не поджарили, а решили взять в плен.

Решив более пристальное изучение диспетчерской отложить на потом, отправилась разыскивать ангар. Как и сказал Стрейк, тот располагался ярусом ниже, практически полностью занимая весь нижний этаж. Ангар больше напоминал свалку мусора, чем место стоянки машин и другой техники. Из всей этой техники в нём находились только видавший виды тягач и бронемашина. По всей видимости, ею пользовались только для поездок до анклава и обратно.

Техник обнаружился в подсобке. Довольно грязное помещение с железной койкой и грязным матрацем. Одетый в промасленный комбинезон на нём мирно храпел сам техник. Я не стала его будить, а просто раскроила череп. Он даже не успел проснуться, так что смерть была лёгкой. Самое время вернуться и продолжить разговор с офицером.
- Что ты с ними сделала? – Был вопрос Стрейка, когда я вошла в комнату.
- Ни чего страшного, не изнасиловала, только убила.
- Ты чудовище. Как можно так хладнокровно убивать людей?
- На себя посмотри. Вспомни, как вы собирались развлечься со мной? То-то же, а теперь давай лучше поговорим о твоём будущем. Ты ведь не хочешь присоединиться к своим товарищам? По глазам вижу - не хочешь. Поэтому давай ты честно и без увиливаний ответишь на мои вопросы. Вопрос первый, как часто меняются смены, дежурящие в бункере?
- Раз в неделю.
- Как давно заступила ваша и когда придёт следующая?
- Мы заступили два дня назад. Сегодня третий день дежурства. Смена будет через четыре дня.
- Вы делаете ежедневные доклады в анклав?
- Нет, у нас редко что-то случается. Связываемся только при чрезвычайных ситуациях, но как уже сказал, это бывает крайне редко.
- Могут ли сюда пожаловать внеплановые гости с анклава? С проверкой какой или ещё по какой надобности?
- Могут, но это маловероятно. Один шанс из тысячи, что кому-то придёт в голову навестить пост.
- Хорошо, вижу, диалог у нас получается. Второй вопрос, тут пролетал большой крейсер?
- Полторы недели назад останавливался крейсер с наёмниками. Они пополнили запасы провизии и улетели.
- Похоже, это именно тот крейсер, который я ищу.
- Зачем он тебе?
- Это не твоё дело. Лучше скажи, кто эти наёмники и куда направились. Вы ведь не пополняете провизией всех мимо летящих?
- Конечно нет, нам самим не хватает. Не знаю кто они и от куда. Руководство нам не докладывает, но сам генерал Дайрон, командующий анклавом, встречал прибывших. Он отдал распоряжение, что бы снабдили всем, что попросят гости. Дайрон лично приветствовал капитана крейсера и увёл в свои апартаменты.
- Ты видел капитана? Как он выглядел?
- Да видел, мы как раз были в анклаве. Запоминающаяся личность. Невысокого роста, если не сказать маленького и с примечательной рыжей бородой. Взгляд жёсткий, колючий, в нём чувствуется сила и привычка повелевать. По всему видно, что человек военный или был военным, хотя одет в штатское.
- Куда отправился крейсер?
- Не знаю, нам не сказали. Куда-то в сторону центра плиты. Можно воды?

Найдя бутыль с чистой водой, налила в кружку. У меня тоже пересохло в горле, так что сначала выпила сама, а уж вторую порцию поднесла к губам офицера. Тот жадно глотал, проливая воду. С крейсером было понятно, что ничего не понятно. Кто эти люди? Так и не прояснилось. Куда отправились тоже. Единственное, пока я двигалась в правильном направление, хотя и с большой задержкой. На этом можно было бы закончить разговор, но у меня ещё были вопросы по поводу самого анклава.
- Зачем вам столько ветряков? Все анклавы были оснащены атомными реакторами, способными обеспечить энергией мощности в три раза больше самих анклавов. Зачем было строить такое количество ветряков, у вас всё вокруг ими утыкано?
- Реакторы есть, а вот топливо давно закончилось. Строители анклава не рассчитали с местом постройки. Предполагалось, что он будет находиться не очень далеко от разлома, но тот прошёл в другом месте. В нашем районе появилось только несколько трещин, да и те в основном на дне моря. Мы оказались далеко от разлома, чуть ли не в центре плиты, где вечный холод. Ядерное топливо выработало свой ресурс, взять новое было негде. Конечно, у нас есть шахты, но в нашем районе нет ни урана, ни плутония. Мы добываем железо и минералы. Анклаву пришлось решать проблему энергоснабжения. Чего было в достатке, так это бесконечных ураганов, да и без них ветры дули постоянно. Разность температур между центром плиты и её краями создают бесконечную борьбу тёплого и холодного воздуха. Ветрами мы были обеспечены, оставалось приобщить их к полезной работе. Настроили ветряков, что обеспечило постоянный приток электричества, даже с большим запасом.
- А где анклав берёт продовольствие среди вечного снега?
- Очень редко охотой. Здесь водятся огромные медведи, моржи. Разломы на дне моря дают постоянное тепло, над ними не образуется льда. Отдельные млекопитающие нашли здесь свою пищевую нишу. Живя среди снега и льда, они питаются рыбой. Наше пропитание так же в основном связано с рыбной ловлей. На морском дне построено три подводные станции. Так же имеются подводные лодки, занимающиеся рыбным промыслом. Анклав расположен на берегу моря. В вечной мерзлоте прорыты тоннели прямо к его берегу. Рыба является основным источником пищи, и обмена.
- В каком смысле обмена?
- В анклаве практически нет своих ресурсов. Имеющиеся шахты добывают очень ограниченное количество требуемых материалов. За тысячелетия анклав превратился в подобие рыболовного хозяйства. Ловим рыбу, на подводных фермах выращиваем съедобные водоросли. С хранением запасов у нас проблем никогда не возникало. Замороженная рыба, в нашем климате может храниться вечно. Мы меняем рыбную продукцию на сырьё и технические изделия. То с одного, то с другого анклава прилетают транспортники, происходит обмен, за счёт этого в основном выживаем.
- Если анклав такой фермерский, то зачем по всему периметру стоят пушки, уж не от медведей же вы защищаетесь? Или это дань милитаризму анклавов?
- И от медведей тоже, но главное, мы не единственные жители льдов. Кроме нас здесь живут ледяные мутанты. Они хорошо приспособились жить при низких температурах. Их тела сами больше похожи на льдины, а процессы метаболизма заторможены. Они практически не нуждаются в еде, но достаточно сильные и опасные. В древние времена анклав с ними воевал, но потом было заключено перемирие. Границей территорий стала граница чёрного и белого снега. Мы живём на чёрном снегу и не заходим на их территорию. Они живут на белом и не заходят на нашу. Хотя всё это очень условно и периодически происходят столкновения. В основном турели были установлены для обороны от ледянщиков.
- А почему ледянщики? Это из-за их внешности?
- Внешность имеет значение, но по большей части из-за их оружия. Мы так и не разобрались, как оно работает, но оно стреляет сгустками холода. Если такой сгусток попадает в человека, тот мгновенно замерзает, превращаясь в ледяную глыбу. Даже металл замораживаясь, становясь хрупким. После попадание такого сгустка достаточно слабого удара по металлу, что бы он рассыпался в крошку. Очень неприятное оружие.
- А разве оружие бывает приятным? – Поднося лезвие меча к горлу Стрейка, поинтересовалась я.
- Нет не бывает, но ты ведь не убьёшь меня? Я всё рассказал, как ты просила.

Кисть руки сделала резкое движение. Лезвие двинулось за ней, отсекая голову от туловища. Из артерии ударил фонтанчик крови.
- Сожалею, но мёртвые безопаснее живых и не нанесут удар в спину. – Оказалось людей убивать даже проще чем животных, если те не стреляют в ответ.[/cut]

Офицерская комната выглядела наиболее приличной и достойной для моих временных апартаментов. Здесь имелся душ с горячей водой и кровать с постельным бельём. Не бог весть что, но мне и это было раем. Отмылась, отогрелась, почувствовала себя человеком. Нашлась чистая одежда, вернее сменный комплект формы Стрейка. На мне она седела мешковато, но пока мои постиранные шмотки сохнут – сойдёт. Запасы еды радовали и удручали одновременно. Кроме разнообразных видов замороженной рыбы и какой-то морской травы ничего не имелось. Рыба на первое, рыба на второе, на завтрак рыба, на обед и на ужин тоже рыба. Хотя мой голодный желудок не жаловался, а с аппетитом принимал жареную рыбёшку. Набив животик, завалилась спать, отложив дальнейший осмотр бункера и мысли о будущем на свежую голову.

Уплетая за завтраком очередную порцию рыбки, размышляла о плане своих дальнейших действий. Мне требовался транспорт. Мало того, что крейсер существенно опережал меня по времени, так ещё и транспорта ни какого не имелось. На той рухляди, что стояла в ангаре, далеко не уедешь. Броневик предназначался для перевозки дежуривших смен. От бункера к анклаву вёл тоннель в вечной мерзлоте, по нему и гоняли раз в неделю машину. Для поездок по рыхлому снегу он не годился – застрянет на первом же метре.

Тягач наверно использовали для перемещения крупных грузов, таких как мачты ветряков. Такой конечно проедет везде, но на тихоходном средстве далеко не уедешь. В ангаре имелись ещё несколько штук снегоходов, для местных вылазок и осмотра укреплений с ветряками. Лыжа, гусеница, сиденье для водителя - часа три поездки на таком средстве без кабины и я примёрзну к рулю.

Наверняка в самом анклаве имелись транспортные средства на порядок лучше и более подходящие для длительных путешествий. Но как украсть транспорт с анклава? Такая задача казалась невыполнимой. В сам анклав я попасть могла благодаря магнитному ключу Стрейка. Только для его активации требовались отпечатки пальцев владельца, но с этим проблем не возникнет. А вот что дальше? Вряд ли у него имелся доступ ко всем дверям анклава, в том числе и к помещению центрального ангара. Да и шастать по бункеру населённому как муравейник вряд ли получится. Меня тут же схватят и если погладят по головке, то только топором. И сойти за свою не получится: среди чернокожего населения буду выглядеть как белая ворона. И всё же на разведку прогуляться стоило.

Моя одежда пока ещё не просохла, так что я так и ходила в форме Стрейка. Прихватив с собой пару мечей, да офицерскую руку с отпечатками пальцев, оправилась к бункеру. Снегоход резво летел по тоннелю и меньше чем за час доставил меня к железной двери. Ключ сработал, впуская меня внутрь анклава.

Длинный коридор заканчивался дверью. Я заглянула в следующее помещение, только чуть-чуть её приоткрыв. Там было что-то вроде тамбура с тремя дверями в разные стороны. Лабиринты мне не нравились, но побывав в одном анклаве, можно было считать, что побывала во всех. Эти бункеры строились под копирку, лишь немного отличаясь внутренним строением.

Одна из дверей оказалась запертой и ключ Стрейка к ней не подходил. Следующая дверь вела в комнату дежурных, по этому сектору анклава. В приотворённую щель мне хорошо были видны люди, которые развлекались игрой в карты. Я не стала их беспокоить и тихонько притворила дверку. Оставалась последняя, которая открывала путь в следующий коридор.

Чем глубже я пробиралась в анклав, тем больше шансов было попасться кому-нибудь на глаза. Всё чаще в коридорах и комнатах попадались люди, занятые своими делами. Кто-то куда-то шёл, кто-то чего-то делал. Приходилось то прятаться, то отходить назад, то просто не лезть на рожон. Такая игра в кошки-мышки рано или поздно закончится пойманной мышкой. Быть этим самым загнанным зверьком в мои планы не входило. Так что в конце концов я решила воспользоваться старым, проверенным, хотя и не очень удобным способом путешествий по анклаву - вентиляционными шахтами.

Опыт перемещения по вентиляционным шахтам анклава у меня имелся и весьма приличный. Некогда рожденная в подобном бункере я чувствовала себя здесь как дома. Отвинчивала решётки вентиляции, ползала по шахтам, прочищая их от столетних слоёв пыли. Я уже достаточно высоко забралась, когда обнаружила комнаты офицеров. Мне приглянулся щупленький офицер, моего роста. Он крепко спал в своей комнате, что было отчётливо видно через вентиляционную решётку. Больше всего меня интересовала его форма со знаками отличия, в чине полковника. План созрел моментально.

Мне нужна была эта форма. По опыту знала, что чем выше положение в обществе, отмеченное знаками, тем меньше тебе задают вопросов и тем внимательней слушают, даже если ты несёшь сущую околесицу. Так что я решила обзавестись такой формой, слава богу во всех анклавах она была одинаковой. А приодевшись, нагрянуть в анклав просто в наглую, с парадного входа. Любую придуманную мной легенду постараются проверить, об этом тоже стоило помнить и позаботится заранее. Но пока мне нужна была форма спящего офицера.

Решётка откручивалась только снаружи. Потому пришлось вернуться обратно, к последней из снятых. Отметив на плане нужную комнату, я двинулась по коридорам. Вживлённые процессоры работали превосходно. В голове высвечивался план пройденных помещений с красной линией маршрута. Прокравшись по коридору, я подёргала ручку нужной двери. Увы, она была закрыта изнутри. Постучала.
- Кто там? – Раздался недовольный, сонный голос.

Дверь открылась, в проёме показалось заспанное лицо офицера. Недолго думая я нанесла по нему удар кулаком. Применять меч и пачкать всё кровью мне не хотелось. Время убирать следы в коридоре у меня вряд ли будет. Потому решила действовать в рукопашную, памятуя о том, какие солдаты увальни. Может они таковыми и были, но этот наверно неспроста носил лычки полковника. Будучи сонным, он среагировал моментально. Схватил мою руку и продолжил её движение дальше, только мимо своего лица. От такого двойного усилия я просто влетела в распахнутую дверь, получив ещё удар в челюсть. При этом спиной офицер закрыл дверь, перегородив собой выход.

Думать особенно было некогда, потому сразу прыгнула на него, что закончилось так же плачевно, как и предыдущая попытка. Получив удар ногой по животу, распласталась на металлическом полу. Просто здорово, вот что значит недооценивать противника и лелеять мысль о собственном превосходстве.

Между тем офицер не мешкал и нанёс удар ногой, по моему распростёртому телу. Но я тоже не собиралась быть побеждённой и, откатываясь, сделала подсечку. Видимо офицер, как и я, полагался на свои умения и недооценивал напавшую девушку, потому пропустил мой финт ногами. Всё-таки моё тело было гибче и проворней. Долгие тренировки с животными и их звериным проворством не прошли даром. Ещё пока его тело падало, пытаясь сгруппироваться, я уже запрыгивала сверху, обвивая в районе пояса ногами, а руками стараясь дотянутся до горла. Мне это удалось, не смотря на полученный удар в солнечное сплетение. Я почувствовала сонную артерию под своими пальцами. Они крепко вцепились в шею противника, и тому не удалось их сбить очередным ударом.

Мы покатились кубарем. Я крепко вцепилась в горло и не разжимала пальцев. Получила двойной удар по почкам, от чего охнула, а в глазах потемнело от боли. Удар по ушам удалось парировать, втянув голову в плечи. Потому скользнув по плечам ладони не попали по цели, но и удар по вискам был малоприятным. Четыре, пять, шесть, секунды тянулись бесконечно долго. Ещё удар по почкам и новая попытка сбить мои руки. Семь, тело обмякло, прекратив получать доступ крови к головному мозгу. Тридцать секунд для верности, можно разжать пальцы.

Я лежала рядом и тяжело дыша, прислушивалась. На моё счастье наша возня осталась ни кем не замеченной. По коридору не раздавался топот ног, а в дверь не вламывались вооружённые люди. Хоть с этим повезло, но больше никакой самонадеянности и недооценки противника. Подобное может обернуться катастрофой и иметь скверные последствия. Но победителей не судят, заветная форма аккуратно висела на вешалке и была мной упакована в компактный свёрток. Размер сапог немного великоват, но других не оказалось. Спрятав труп в вентиляцию и прикрутив на место решётку, я выскользнула в коридор. Оставалось достаточно много шансов, что убитого офицера не сразу хватятся, а найдут не скоро.

Обратный путь я проделала по карте, которую высвечивал имплантированный процессор. Избегая ненужный встреч, покинула анклав. Прежде чем вернуться в своё убежище и приступить к выполнению намеченного плана, следовало сперва позаботится о системах связи.

Анклавы были одинаковыми. Они напоминали огромные шары, сплющенные сверху и снизу, до километра в диаметре. Половина шара была врыта в почву. Другая половина сферой возвышалась над поверхностью. На самом верху анклава виднелись антенны связи и прочее внешнее оборудование, включавшее в себя не малое количество огневых башен и турелей. Геска уже давно отсканировала всю поверхность и нашла нужный мне кабель. Ползать по обледеневшей поверхности бункера, и выводить из строя антенны было не самым разумным делом. Можно было обойтись более простым способом, а именно повредить центральный кабель, идущий в центр связи. Легко сказать, да сложно выполнить.

На металлической поверхности, в разных местах имелись металлические скобы, образуя лестницы. По одной такой лесенке я и карабкалась. Скобы были покрыты льдом и то рука, то нога с них соскальзывали. Для страховки я привязала к поясу крюк, на короткой верёвке и перекидывала его со скобы на скобу. Дважды это не хитрое страховочное изобретение спасло мне жизнь. Один раз, когда соскользнули обе руки и я не удержалась на ногах. Только благодаря крюку, не укатилась вниз. Второй раз соскользнули ноги, из-за резкого рывка тела, из рук вырвалась скоба. К тому же чем выше я поднималась, тем сильнее становились порывы ледяного ветра. Если у поверхности он ещё не так ощущался, то на высоте в сотню метров казался ураганом. Шквалы следовали один за другим стремясь сбросить меня вниз.

Замёрзнуть я не замерзала, хотя и было очень холодно на пронизывающем ветру. Слишком много сил уходило на то что бы удерживаться на скобах, так что мне было даже жарко. Не менее сложным, чем подъём оказался путь в пятьдесят метров до кабеля. Распластавшись на покатой поверхности анклава, я цеплялась за всё что могла. Мелкие трещины во льду, металлические штыри, скобы, провода, крепёжные тросы. Купол был весь усеян мелкими и крупными крепежами и оборудованием. Но даже метр от одного штырька до другого казался жуткой пропастью. Одно неточное движение и будет долгое скольжение к поверхности со стометровой высоты. Надеяться на то, что сугробы меня спасут и я выживу, было крайне глупо.

На некоторых участках пришлось во льду вырезать подобие ступенек. На такой случай имелся незаменимый плазменный резак. Вконец обессилев, добралась до злополучного кабеля. Придумывать, как сделать так что бы повреждения не казались искусственными, а больше походили на естественные не было ни сил, ни фантазии, ни возможностей. Потому просто перерезала его резаком. Теперь добравшись до цели, и выполнив поставленную задачу, с ужасом думала об обратной дороге. Спускаться обычно в разы тяжелее, чем подниматься, хотя и кажется, что всё наоборот, но это только тем, кто подобным не занимался.

Как мне не хотелось прибегать к стимуляторам, но несколько таблеток пришлось проглотить. Прилив свежих сил вдохновлял, но за ним последует тяжёлое опустошение. Из организма выжимаются все соки, которые потом приходится долго восстанавливать. Но иначе на обратную дорогу мне не осилить и я просто свалюсь с этого чёртового анклава.

Спуск был долгим и нудным, занявшим несколько часов. По пути я срезала некоторые скобы и крепежи, это должно было затруднить подъём к повреждённому кабелю. Ремонтной бригаде придётся немало попотеть, прежде чем они до него доберутся. Уже добравшись до своего убежища, долго отмачивала в горячей воде деревянные мышцы. Они устали настолько, что их сводила судорога. Когда к ним наконец стала возвращаться эластичность, я выбралась из душа. Затолкав что-то в пустой желудок, рухнула спать. Конечно, было безрассудством полагаться на полную безопасность, но я надеялась, что в случае чего неутомимая Геска найдёт способ меня разбудить.[/cut]

Всё же приняв душ, привела себя в чувство. Плотный завтрак добавил настроения. Самое время было примерить форму полковника. Неидеально, но почти подходила по размеру и не совсем по фигуре. Складочка там, складочка здесь, тесновата в груди, будем надеяться не лопнет в самый неподходящий момент. Вообще анклавовская форма мне не нравилась. Вся такая серая, неприглядная - я чувствовала себя в ней серой мышью на пути в мышеловку. Только золотые лычки блестели в тусклом свете ламп. Офицерский тулуп, хоть и тёплый, но такого же мышиного цвета. Свои вещи и оружие упаковала в походный мешок, оставив только кобуру с пистолетом. Офицерам не свойственно было ходить обвешанными клинками и с винтовкой за плечом, а я ведь теперь была полковником.

Из своей прошлой жизни в третьем анклаве мне было известно, что им командовал адмирал Шост. Вообще третий анклав был достаточно богатым и готовился к войне с небесным народом. Самого адмирала Шоста считали порядочной сволочью. Основная масса населения анклава привлекалась к работам по двенадцать часов и жила впроголодь. Дисциплина поддерживалась хорошим кнутом и без пряников. За неподчинение приказу – расстрел на месте. Но была у адмирала одна слабость. Не смотря на ужасный характер он любил свою дочь Тенебру. Сейчас ей должно было быть примерно столько же лет, сколько и мне. Вот роль Тенебры я и решила сыграть. Было достаточно много шансов, что местный генерал Дайрон, редко вылезает из своего анклава и лично не знаком с Тенеброй, хотя наверняка слышал о ней.

В том что молодая девушка была полковником как раз не было ни чего удивительного. Дети генералов с пелёнок имели звания. Уже при рождение им присваивалось звание младшего офицера. Если ребёнок генерала не становился офицером, то и на самого генерала смотрели косо. Мол произвёл на свет неполноценное потомство, недостойное своих родителей. Как говорилось: умом ты можешь не блистать, а генералом стать обязан. Неважно если ребёнок генерала был туп как пробка, карьера ему была обеспечена с самого рождение. В прочем у генералов не всегда рождались глупые дети, для многих это было действительно призвание с пелёнок. К таким немногим относилась дочь адмирала Шоста. С рождения девочку считали очень способным ребёнком, и пророчили ей блестящую карьеру. Уже в три года она научилась читать и писать, а в четыре бойко командовала няньками. По анклаву тогда ходили слухи, что Тенебра далеко пойдёт, даже без поддержки отца.

Создав искусственные помехи, и как можно больше огрубив голос, я произнесла в микрофон селектора внутренней связи с анклавом:
- К вам гость. Встречайте у внешних ворот. – Ещё покрутив ручку настройки, сделала голоса совсем не разборчивыми. Выскочила вон из бункера и оседлав снегоход направила его прямиком к анклаву.
У ближайшего входа уже выстроился почётный караул встречающих. Целая рота солдат, держала меня на прицеле. От такого чуткого внимания, по спине пробежал холодок страха. Поворачивать назад было поздно, теперь требовалось играть свою роль. Я подкатила вплотную к солдатам, делая вид, что их винтовки меня ни в малейшей степени не интересуют. Неторопливо слезла со своего транспортного средства, расправила плечи и постаравшись изобразить начальственный вид, с пренебрежением окинула взглядом почётный караул. Вперёд выступил капитан эскорта. Не сводя с меня дула пистолета спросил:
- Кто такая, откуда будешь? - Хотя, конечно, он видел на моём тулупе лычки полковника, но делал вид, что в упор их не замечает.
- Командор Тенебра, прибыла по распоряжению адмирала Шоста, для личных переговоров с генералом Дайроном, от лица адмирала. Настаиваю, что бы о моём прибытие немедленно доложили генералу, а так же сопроводили в его кабинет. Разве вас не известили о моём везите?
- Позвольте сначала….
- Капитан, вы оглохли? – Рявкнула я. – Это приказ вышестоящего по званию, исполнять! Немедленно!
- Слушаюсь полковник. – Отдал честь побледневший капитан и метнулся в дежурку.

Пока капитан бегал докладывать по служебной лестнице, я продолжала стоять, делая безразличный и надменный вид. Наверно у меня получалось неплохо, так как когда встречалась холодным взглядом с глазами солдат, у тех начинали дрожать руки. Последнее меня ни как не радовало, ещё не хватало, что бы в меня случайно пальнули. Наконец из дежурки выскочил капитан. Хорошим знаком было то, что он больше в меня не целился, а убрал пистолет в кобуру.
- Полковник Тенебра, генерал ожидает вас. – И уже обращаясь к солдатам, гаркнул. – Оружие на караул!

Я немного расслабилась. Оказывается, от нервного перенапряжения у меня дрожат коленки, хорошо ещё не описалась со страха. Свободные брюки скрыли дрожь в коленях и не выдали моего волнения.
- Извините полковник, но вам придётся сдать оружия, до распоряжения начальства. – По всему было видно, что эта просьба далась капитану с трудом, но долг требовал.
- Разумеется капитан. – Я расстегнула кобуру и протянула ему свой пистолет, рукоятью вперёд. – И возьмите мои вещи. – Указала я на мешок, прикрепленный к снегоходу.

Капитан взялся лично сопровождать мою персону. Петляя по лабиринту коридоров мы добрались до лифта. Скоростной, он вознёс нас до центра управления анклавом, потом ещё небольшой переход по коридорам и мы прибыли в роскошный холл. Там нас поджидал подтянутый майор, видимо адъютант генерала. Завидев меня, он приветливо улыбнулся.
- Рады видеть вас командор Тенебра, в нашей скромной обители. Позвольте ваш тулуп? – Со скромной обителью он явно преувеличивал. Мне, конечно, раньше не доводилось бывать в местах обитания руководства анклавами, но аскетическим образом жизни тут явно не пахло. Холл был обильно украшен резным деревом с позолотой. Мраморный камин с платиновыми подсвечниками. Вычурные диванчики и кресла имели бархатную обивку, красного цвета. На стенах висели картины и гобелены, при этом отнюдь не с повествованием о великих битвах.

Адъютант учтиво помог снять тулуп. Распахнул передо мной огромные двери, тоже украшенные резьбой по дереву с позолотой, приглашая внутрь:
- Проходите командор, генерал Дайрон ожидает вас.

Я шагнула в ещё более богато украшенный зал. Это было мало похоже на кабинет военачальника, больше походило на музей доисходного периода. Посередине этой роскоши стоял улыбающийся добродушный толстяк. Если бы мне не сказали, что этот человек в парчовых шароварах и в таком же парчовом халате красного цвета, обутый в мягкие домашние тапочки, генерал анклава, я бы сама ни в жизнь не догадалась.
- Тенебра, девочка, как я рад тебя видеть. Ты меня не помнишь? Ты была совсем маленькой, только родилась, но уже подавала большие надежды, стуча пистолетом вместо погремушки. Как ты выросла, а какая красавица стала. Отец по праву должен гордиться своей дочерью. – Тучный дядька, такой же чернокожий, как и все обитатели анклава, продолжал улыбаться, разглядывая меня с восхищением.
- Как отец? – Спросил Дайрон.
- Адмирал Шост готовит армию возмездия, для наступления на небесное войско.
- Дитя, расслабься, мы здесь далеки от войн. За всю мою жизнь у нас не случалось ни одного вооруженного столкновения. – Подумав, Дайрон добавил. – Да и за времена моего отца вроде бы то же. Редкие перестрелки с ледянщиками не в счёт.
- Каждый уважающий себя анклавовец должен принять участие в войне возмездия.
- Брось дочка, какая война, какое возмездие? Оставь эти речи для солдат. Расскажи лучше как добралась?
- Наш крейсер попал в ураган и совершил вынужденную посадку, для ремонта. Это в двух днях пути отсюда. Я решила не дожидаться пока его починят и взяв снегоход, прибыла одна.
- Ты в одиночку ехала по морозу на этой штуковине? На ней ведь даже кабины нет. – Восхищению Дайрона не было предела. – Отец воспитал в дочери настоящего война, кому как не тебе предстоит командовать армией возмездия. Да, только ты достойна вести армию и покорить небеса.
- Всё возможно, не будем загадывать наперёд. Сейчас, с вашего позволения, мне бы хотелось связаться с адмиралом Шостом и доложить о своём прибытие в двадцать восьмой анклав.
- Ты наверно устала с дороги, такой тяжёлый путь не каждому мужчине под силу, а всё о долге, всё о долге. Дитя своего отца. – Дайрон продолжал восхищаться моим пылким речам. – Конечно, адъютант сейчас проводит тебя в зал связи. Передай от меня отцу пламенный привет и понимание ситуации. Он может рассчитывать на любую помощь нашего анклава.
- Непременно передам. Я именно за этим сюда и прибыла, что бы наладить наше сотрудничество. – Хоть толстяк и продолжал радушно улыбаться, но в глазах читалось, что цель моего визита его не очень радует. Эти люди давно отвыкли от войн и, хоть имели воинские звания, всякое упоминание о войне им было чуждо. – Вас должны были предупредить о моём прибытии.
- Не знаю, никто не предупреждал. – Пожал плечами генерал и развёл руками. – Но я непременно выясню, кто допустил оплошность и накажу виновного.

В дверях уже маячил адъютант, готовый сопровождать меня в зал связи. Я не стала заставлять его топтаться в ожидании и поспешила на выход. Мы миновали несколько коридоров и оказались в просторном зале, сплошь заставленном аппаратурой. Офицеры связи видимо уже были предупреждены о нашем появление, потому как старательно изображали усердную работу. Хотя сами не знали какую именно. Потому таращились в мониторы и пытались чего-то услышать в наушниках. Не удивлюсь, если у многих вместо шумов эфира играла музыка.
- Командор Тенебра хочет немедленно связаться с третьим анклавом и лично доложить адмиралу Шосту о своём прибытие. – Объявил адъютант.

Офицеры связи засуетились с оборудованием. Защёлкали тумблеры, закрутились ручки настроек. Всё было тщетно, связь наладить не удавалось. Они переходили от одного оборудования к другому, повторяли операции, но связи не было. Я ждала, делая нетерпеливый вид, сложив руки на груди. Изредка бросала хмурые взгляды. Зато в нутрии у меня всё ликовало - мои усилия на крыше бункера не пропали даром. За их результатами я теперь наблюдала, сдерживая улыбку.
- Ничего не понимаю. – Произнес полковник связи, разводя руками. – Ещё две недели назад была устойчивая связь со всеми анклавами, даже с теми, что находятся на других литосферных плитах. Что случилось, никак не могу знать. Мы немедленно пошлём ремонтную бригаду, выяснить причины поломки и заняться их устранением.
- Действуйте. - Раздражённо махнул рукой адъютант. – О вашей безалаберности я немедленно доложу генералу.
- Но мы-то тут причём? Связь была. Это технические службы виноваты.
- И с ними разберёмся.
- Как я понимаю, связаться с третьим анклавом не получится? – Спросила я, прекрасно зная ответ.
- Извините командор, временные неполадки. Как только их починят, вам немедленно об этом сообщат. А пока приношу извинения от себя лично и от лица генерала Дайрона. Пожалуйста, давайте вернёмся в кабинет генерала и доложим ситуацию.

Я не стала спорить а, продолжая хмуро смотреть, направилась за адъютантом в этот самый кабинет, точнее склад ценностей доиходного периода. Ремонтная бригада меня не очень сильно беспокоила. Судя по неторопливому образу жизни анклавовцев с ремонтом они тоже суетиться не станут. Эту самую ремонтную бригаду ещё нужно собрать и заставить лезть на скользкую крышу анклава. Со временем они это сделают, но вряд ли в ближайшую неделю. Ну а мне большего и не требуется.
- Внешняя связь отсутствует. Причины неизвестны. – Доложил адъютант, когда мы вернулись в апартаменты генерала.
- За всем приходится следить самому. Как не усмотришь, так сразу чего-то ломается, чего-то не работает. – Сетовал Дайрон. – Я тут один как перст кручусь, ни на кого нельзя положиться, за всем нужен личный контроль. Ну я покажу этим бездельникам.

Вдохновлённый монолог генерала на меня впечатления не произвёл. У меня были сомнения в том, что генерал сильно интересуется происходящем в анклаве. Степенная и размеренная жизнь не способствовала сильным шевелениям и порывам к работе.
- Дорогая Тенебра, приношу извинения за моих бездельников. Как только починят связь, я лично свяжусь с адмиралом Шостом и доложу о твоём прибытии. Ты наверно устала, проделав такой тяжёлый путь. Сейчас распоряжусь об обеде и что бы тебе подготовили самую лучшую комнату, как самой дорогой гостье.
- Вы весьма любезны генерал. Я действительно очень устала и валюсь с ног. С удовольствием пообедаю, но отдых придётся отложить. Отдыхать я могла и на крейсере, пока его ремонтируют. Не для того ехала по морозу, что бы теперь отлёживать бока, в мягкой кроватке. Я здесь по делу и дело прежде всего.
- Ну вся в отца, настоящий солдат. – Восхищался Дайрон. – Так что же тебя к нам привело? Хотя нет, давай сначала пообедаем, а за столом и расскажешь.

Я решила уступить гостеприимству хозяина. Мне не хотелось переигрывать свою роль, это могло вызвать лишние подозрения, а с ними и недоверие. А вот последнее для меня было лишним. Пока всё шло по намеченному плану и оставалось надеяться, что так будет и дальше. Потому последовала за адъютантом в свою комнату.

Комнатой это было назвать сложно. Огромный зал имел несколько смежных помещений. Всё это тонуло в изобилии роскоши, с резной и позолоченной отделкой. Предметов старины здесь имелось значительно меньше, чем в хозяйском кабинете. На обитом бархатом диванчике лежал мой вещевой мешок, насколько я могла заметить, его не открывали. Рядом, на стеклянном столике покоился пистолет. Это было хорошим знаком. Я решила отплатить той же монетой, отстегнула и положила рядом кобуру. Если мой план провалится, то пистолет мне вряд ли поможет отбиваться от целого анклава вооружённых людей. Так что проку от него было всё равно мало, а как знак полного доверия к хозяевам вполне сгодиться.

Чтобы не расстраивать этих самых хозяев ушла делать заплыв в ванной, которая больше напоминала бассейн. Хотя утром принимала душ, но поплескалась с большим удовольствием. Тем более к моим услугам имелся огромный выбор средств гигиены, начиная от душистого мыла и заканчивая маслами для тела. Большую часть из этого ассортимента даже не знала как и по какому назначению применять. Потому с удовольствием занялась экспериментами. После таких чудесных водных процедур, влезать обратно в серую форму было несколько неприятно. Хотелось более удобную одежду. Но сейчас было не до капризов, надо было играть свою роль, да и шкафа с платьями у меня не имелось.

Обед это было слабо сказано. Изобилием, от которого ломился стол, можно было накормить маленькую армию. Однако неплохо живут генералы, правящие анклавами. Присмотревшись внимательно можно было понять, что блюда в основном из морепродуктов, но приготовлены очень аппетитно. От запаха некоторых у меня сами собой побежали слюнки, которые я быстро сглотнула. Хоть я и старалась не показывать своего восторга и звериного аппетита, но это не укрылось от добродушного хозяина. Дайрон был доволен тем, какое впечатление произвёл на меня стол. Ну и мне не стоило корчить из себя принцессу, потому приступила к поглощению яств незамедлительно, чем ещё больше обрадовала хозяина.

Дайрон грамотно вёл переговоры. Сначала надо было оппонента расслабить, умыть, накормить, что бы он почувствовал себя в комфорте и уюте, а уж потом переговоры. Я не стала его разочаровывать и спокойно ждала, когда он заговорит первым.
- Так что привело очаровательного командора, в наше ледяное царство? Уж не снега ли вам потребовалось? Смею вас заверить у нас его предостаточно, отдадим даром, хоть весь забирайте.
- Спасибо за предложение, но нам своего по зиме хватает. А если серьёзно, то вы в курсе, что третий анклав готовится к вторжению на небо? – Это был не столько вопрос, сколько утверждение.
- Разумеется, немало наслышан об этом событии. Но право не знаю, чем мы могли бы вам помочь? Ресурсов нам самих не хватает. То что добывается на шахтах, недостаточно даже для собственных нужд. Приходится заниматься рыбной ловлей и выменивать рыбу на недостающие ресурсы. – Сетовал генерал.
- Адмирал Шост знает о вашем бедственном положение. Ресурсов хватает у нас, но не хватает производственных мощностей. Для войны требуется много техники, а третий анклав не в состояние производить её в требуемых количествах. При этом у вас имеются свои технологии и наработки в области боевых машин.
- Это сильно преувеличено. Да у нас есть несколько серьёзных летающих машин. Они обладают прочной бронёй и мощным оружием, но крайне тихоходны. Мы называем их Биеры, что означает медведи. Они больше похожи на летающие крепости, чем на боевые машины.
- И всё же мне бы хотелось на них взглянуть, с вашего разрешения конечно. Возможно, мы найдём решение, для увеличения производства ваших Биеров.
- Но у нас нет ресурсов, что бы производить их в больших количествах.
- Зато у нас они есть, все необходимые вам ресурсы. И третий анклав готов предоставить много ресурсов. – Я сделала акцент на слове много. Генерал был опытным торговцем и понял мой намёк правильно. Много – означало, что им будет предоставлено больше, чем понадобиться.
- С вами приятно иметь дело командор Тенебра. Когда вы хотите взглянуть на наши Биеры?
- Сразу после обеда, не будем откладывать дела в долгий ящик. Сначала дела, потом отдых.
- Очень хорошо, я сейчас же отдам соответствующие распоряжения. - Генерал ушёл отдавать эти самые распоряжения, подальше от моих ушей, не забыв пожелать мне приятного поглощения съестных запасов анклава. Хотя в меня уже больше не лезло, а объедать анклав не входило в мои планы.
[/cut]

Путешествие действительно оказалось занимательным. Хотя генерал и показывал только те места, которые считал возможным показать. Мы побывали в командном центре анклава, прошли мимо научных лабораторий, миновали жилые отсеки. Бункер был достаточно плотно населён, людей как муравьёв в муравейнике. В основном население чернокожее, хотя попадались и с бледной кожей, вроде моей. Что бросалось в глаза, так это обилие детей, которые носились по коридорам. Насколько я помнила в третьем анклаве, людей было в разы меньше.
- У вас случайно нет проблем с перенаселением? – Обратилась я к Дайрону, проходя мимо очередной группы людей, которые занимались откровенным бездельем. Не зная куда себя приложить, он распевали какие-то песни, хотя мотив и барабанный ритм мне понравились.
- Есть такое дело. – Неохотно ответил генерал. – Понимаете Тенебра, мы не занимаемся контролем рождаемости. Людей у нас действительно много, а вот работы для них маловато. В этих льдах, будь они не ладны, занять их попросту нечем. Ну не посылать же и в самом деле убирать снег? Вот и плодятся от безделья.
- Генерал, а вам не приходило в голову, что армии возмездия нуждается не только в оружии и технике?
- Вы намекаете на жителей моего анклава, в роли пушечного мяса для войны?
- Ну почему сразу мясо? Возможно это будущие герои, которые прославят свой анклав и его начальство. Подумайте над этим, а мы подумаем о более существенной награде.
- Заманчиво, очень заманчиво. – Дайрон видимо уже просчитывал прибыль, от поставок живых ресурсов для войны. Проблема перенаселения действительно существовала, это было заметно невооружённым глазом. А вот если избавится от лишнего населения, да ещё с прибылью для себя, то лучшего и придумать было нельзя.

Я решила сменить тему разговора и оставить мечтам Дайрона вариться в собственном соку.
- Смотрю тут у вас большинство населения чернокожее, но попадаются люди с другим цветом кожи. Скажите генерал, чёрный цвет кожи это дань окружающей природе?
- Нет, что вы, это скорее дань природы, нашей шкуре. Превратности и насмешки судьбы.
- От чего так?
- Вы, правда не знаете?
- Нет, не знаю, до сегодняшнего дня как-то не задумывалась. – Это было чистой правдой, особенно если учесть, что пару дней назад я даже не слышала о двадцать восьмом анклаве и его обитателях. – Но мне очень интересно. Не согласитесь ли вы сделать экскурс в историю, пока мы не дошли до ангаров?
- Отчего же не рассказать? С удовольствием расскажу. Это всё из-за учёных, которые ошиблись с местом разлома и построили бункер не в том месте. Предполагалось, что рядом пройдёт разлом, и анклав будет расположен к нему достаточно близко. Поэтому его населили выходцами с тёплых стран, которые привыкли к жаркому климату. Чёрный цвет кожи, это естественный цвет наших предков живших некогда на солнечном континенте. Если мне не изменяет память, то назывался он Африка.
- Очень любопытно. В наше время мало что известно из истории доисходного периода.
- Но на нашу беду учёные ошиблись, и мы оказались вместо пекла разлома, в центре вечного льда. Судьба и природа посмеялись над нами, в довершение всего засыпав чёрным снегом.
- Да уж, не повезло, так не повезло.
- Но мы не унываем. – Рассмеялся генерал. – Наши предки были весёлым народом, любили песни и танцы. За тысячелетия привыкли и к снегу и к холоду. Что касается людей другого цвета кожи, так мы не расисты, просто переселяться в вечную мерзлоту находится мало желающих. Но как видите, некоторые приезжают, остаются, обзаводятся семьями, плодятся и размножаются.

Так за разговором мы добрались до ангаров, пройдя массу коридоров и сменив несколько скоростных лифтов. Ангары были огромных размеров, но большей частью пустовали. Мне показали боевые крепости именуемые « Биер». Выглядели они внушительно. Чёрные громадины с толстенной бронёй были похожи на лежачих медведей. На лапах, как на площадках крепились ракетные установки, пулемётные и мортирные турели. По бокам виднелись бойницы для пушек. Громадные морды боевых рубок, украшали огромные клыки. Боевого эффекта клыки не имели, но выглядели впечатляюще.

В задней части Биеров имелся откидной пандус. Видимо эти крепости использовались ещё и как транспортники, способные перевозить более мелкие корабли и тонны грузов. Изображая восторг, я внимательно осматривала машины как снаружи, так и внутри.
- Превосходная техника. Адмирал Шост будет доволен и с удовольствием заключит с вами контракт на производство большого количества этих машин. Надеюсь, ваш технический отдел не задержится с документацией, по количеству требуемых для производства материалов и ресурсов?
- Не беспокойтесь командор. Подготовка документов будет взята под мой контроль, и они будут готовы ещё до вашего отлёта с анклава. Кстати вы у нас сколько собираетесь пробыть? Ооо, не поймите меня превратно, я вовсе не против пребывания столь очаровательной гостьи. И ни в коей мере не пытаюсь спровадить. Просто интересуюсь отпущенным временем на подготовку документов.
- Что вы, генерал, и в мыслях не было. У вас здесь хорошо, хоть и холодно. Но увы, у меня нет времени задерживаться. Посещение вашего анклава не единственное поручение адмирала Шоста. Мне придётся отбыть, как только прибудет мой крейсер. – Я улыбалась, делая нарочито счастливый вид, хотя внутри бушевало смятение. Угнать Биер не получится, а нужно срочно убираться с анклава. При этом в запасе оставалось всего полтора дня. Тут мне на глаза попались стоящие в углу аэросани.
- А это что у вас? – Поинтересовалась я, указывая на сани.
- Это? А это старые аэросани, такую модель давно не используем.
- А есть и другие модели?
- Конечно есть. Мы живём посередине сплошного снега. Он у нас и летом и зимой. Летана мало, используется только в крайних случаях, для военных целей. Но нам ведь надо как-то передвигаться вне анклава? Аэросани самый подходящий вид транспорта. За тысячелетия учёные усовершенствовали его в идеальные модели.
- Очень интересно, я бы хотела взглянуть.
- Для вас командор, всё что пожелаете. Пройдёмте в другой ангар.

Аэросани меня вдохновили, это было то что мне требовалось. Скоростные машины на лыжах, они развивали огромную скорость и передвигались по снегу.
- В давние времена использовали аэросани более простых моделей. Это была кабина на лыжах, с прикрепленным сзади пропеллером. – Рассказывал Дайрон, показывая ряды техники. – Но местные условия наложили свои коррективы. Лыжи хорошо идут по твёрдому насту, но постоянные бураны насыпают новый, рыхлый снег. В таком снегу лыжи зарываются, и машина садится на брюхо. При этом мы живём рядом с морем, где термальные источники растапливают лёд, образуя промоины. Первые аэросани частенько проламывали тонкую корку и тонули. Нынче корпус усовершенствован в сани-амфибии.
- То есть они одинаково хорошо передвигаются как по снегу, так и по водной поверхности?
- Да, корпус в виде лодки хорошо идёт по снегу, когда проваливаются лыжи. Конечно на воде скорость не та, но достаточно приличная. Новые модели за счёт больших скоростей и по воде идут на лыжах. Раньше пробовали делать корабли на воздушных подушках, но потом от этой затеи отказались. Хотя транспорт и удобный, но предпочтение отдавалось больше аэросаням. Впрочем, несколько старых судов такого типа всё ещё на ходу и применяются.
- А что быстрее?
- Конечно аэросани, не зря ведь они так полюбились здешним обитателям анклава. Хочешь, покажу свою личную машину?
- Конечно, с превеликим удовольствием.

Дайрон провёл меня в смежный ангар. Там стоял настоящий красавец. Это даже не сани, а целый корабль на лыжах. На сей раз, я восхищалась абсолютно искренне. Корпус порядка тридцати метров длиной, абсолютно чёрный, отполирован до зеркального блеска. Ни единой царапины, будто он только что построен. Ни одной лишней детали, строгость и пропорциональность конструкции. Это настоящий шедевр кораблестроения. Шесть огромных лыж, по три с каждой стороны, придавали машине устойчивость. В задней части два огромных пропеллера, а по бокам турбины. Из вооружения были установлены только спаренные пулемёты, на небольших крыльях, а над рубкой виднелась скорострельная пушка. Это именно то, что мне нужно. Я должна угнать эту машину. Оставался вопрос как?
- А эта прелесть и остальные аэросани могут перемещаться по облакам?
- При доработке конструкций вполне. Слои облаков достаточно плотные, некая масса больше похожие на кисель, чем на воздух. Их состав, вода, химические реагенты, тяжёлые газы, и всё это вперемешку с летаном. Достаточно вязкая смесь, по плотности чуть меньше воды. Полагаю, на скорости сани могут свободно перемещаться по облакам, а если добавить баллоны с летаном, то будут держаться и без хода. Тенебра, не думаешь ли ты и сани приспособить для войны?
- А почему нет? Вы сами сказали, что эти конструкции обладают высокой скоростью, наверняка лёгкие и маневренные. Или анклаву не нужны дополнительные ресурсы и контракты на производство?
- Тенебра, ты уверена, что карьера офицера это твоё призвание? – Мы оба рассмеялись.
- Вы всё шутите. Мне папа не позволит стать коммерсанткой, даже будь на то моя воля. Но вернёмся к этим чудесным санкам. Мне бы хотелось на них прокатиться, так сказать, увидеть их в деле. Это можно как-нибудь устроить?
- Для тебя Тенебра, всё что угодно. Я вижу, как тебе хочется опробовать мою машину. Честно признаться я и сам не прочь. Этот корабль построили, но всё не было времени проехать по дальним заставам. Дела, всё дела, ни минуты свободного времени.

Я понимающе кивала, при этом не забывая строить глазки, пуская в ход своё женское обаяние.
- Тенебра, я прикажу подготовить мой корабль и составлю тебе компанию. – Продолжал Дайрон. – Но у меня есть к тебе маленькое предложение.
- Какое? Надеюсь …
- О нет, это просто ужин, в тёплой дружеской компании. Там будешь ты, я и мой сын. Я хочу вас познакомить. И мне бы хотелось, что бы ты была, ну как бы это, более женственная, скажем в платье. У нас ведь не официальное торжество, а маленькое семейное застолье.
- Но у меня нет платья, я не брала с собой гардероб.
- Положись на меня. Пока ты отдыхаешь, наши портные снимут мерки и сошьют шикарный наряд.
- Если так, то я согласна, но с вас завтра утром поездка, на этом чудесном судне.
- По рукам. Наверно тебе Тенебра, стоит отдохнуть с дороги. Хватит на сегодня дел.
- Вы правы генерал, я уже с ног валюсь. Очень приятно слышать заботливые слова из ваших уст. И спасибо за приглашение на ужин, обещаю отдохнуть и не разочаровать ваше семейство.
- Приятного отдыха Тенебра, адъютант тебя проводит, а мне ещё нужно раздать приказы. Работать приходится день и ночь.

На счёт последних слов генерала у меня имелись большие сомнения, но вслух их высказывать не стала. Я только сочувственно улыбалась, мол понимаю как ему тяжело приходится. В моих апартаментах уже сновали люди с портняжными метрами, булавками, кусками тканей. Они достаточно быстро сняли мерки, сделали записи и оставили меня в покое. Можно было немного расслабиться. У меня имелось несколько часов на отдых. Заодно было время подумать о симпатичном кораблике. Надо будет попробовать угнать его ночью. Хорошо бы иметь план. Однако стоящих мыслей в голову не приходило.

Перебирая в голове варианты похищения корабля, не заметила, как задремала. Когда проснулась, вокруг опять суетились люди. Быстро приведя себя в порядок, отдалась в руки портных, парикмахеров, визажистов и стилистов. За полчаса они превратили меня в куклу, нарядили в белое платье, подстригли и уложили волосы, лицо и руки намазали всякой дрянью. В придачу разукрасили ногти. Платье было атласное, чисто белое и очень длинное. Начиналось оно с воротника вокруг шеи, оставляло открытой спину, чуть ли не до самого копчика и уходило к полу. От талии вниз, по бокам шли два разреза. Вроде как и одета, но создавалось ощущение обнажённости. Если бы не босоножки на высоких каблуках, то полы платья волочились бы по полу, до того оно было длинным. С каблуками я раньше дел не имела. Теперь пришлось быстро обучаться передвижению в столь неустойчивой обуви. Упражнения по боевым искусствам пригодились даже здесь. Тело устойчиво балансировало на тонких шпильках и быстро адаптировалось к новой походке.

Мне удалось ускользнуть от моих истязателей и благополучно добраться до апартаментов генерала. Адъютант распахнул двери в уже знакомый кабинет. Слава богу, я не одна была без формы. Одетый во фрак Дайрон, распростёр объятья, приветствуя гостью.
- Тенебра, девочка, ты восхитительна. Зачем ты носишь форму, она тебе совсем не идёт. Ты ведь настоящая принцесса.

Было крайне приятно слышать такое от мужчин. Я впервые чувствовала себя женщиной, которую пожирают восхищённые, мужские взгляды. Кроме Дайрона здесь находился его сын, одетый в мундир генерал-майора. Звание генерал-полковник было ещё для него рановато. Почему-то я думала, что сын должен быть похож на отца и иметь такие же круглые формы. К моему удивлению, это оказалось не так. Молодой человек, около тридцати лет отроду, был статен и красив. Высокий, атлетического телосложения, он лучился силой, а глаза выдавали незаурядные умственные способности. Мой вид поверг его в настоящий шок, он так и стоял, чуть ли не с разинутым ртом, не сводя глаз с красивой девушки.
- Позвольте вас представить. Тенебра, это мой сын Нирон. Нирон, это Тенебра, дочь адмирала Шоста, решившая почтить нас своим присутствием на нашем скромном ужине. – Ломящийся яствами стол вряд ли можно было назвать скромным, хотя у каждого свои представления о скромном ужине.
- Очень приятно. – Нирон поцеловал мне руку, отчего я жутко смутилась.
- Спасибо за приглашение, мне так же очень приятно провести вечер в вашей тёплой компании.

Обмен любезностями наконец закончился и можно было приступить к более приятным вещам. Например к таким как распитие горячительных напитков и поглощению разного рода вкусностей. Беседа за столом шла в неспешном ключе. Я старалась уклоняться от тем о третьем анклаве, боясь проколоться на незнание многих вещей. У меня создалось стойкое ощущение, что присутствие Нирона здесь не случайно. Хитрюга Дайрон строил в мой адрес более дальновидные планы. Я не стала его разочаровывать и подыгрывала, кокетничая с его сыном, что весьма радовало генерала. Наконец мне разрешено было удалиться в свою комнату. На прощанье получила ещё одну порцию любезностей в виде пожеланий хорошего отдыха.

А вот отдыхать было некогда, надо думать, как быстрее убраться с анклава, прихватив транспорт. Только ничего путного в голову не приходило. Можно было конечно пробраться в ангар и сделать отчаянную попытку угона, только было много но. Первое: мне не хотелось бросать свои вещи, а путешествие до ангаров с вещевым мешком вызовет ненужные подозрения. Второе: я понятия не имела, как запустить корабль. Даже если я пробьюсь к нему, то абсолютно ничего не знаю о его управлении, а на изучение не будет времени. И третье: даже решив первые две проблемы, останется ещё одна, с дверями ангара. Наверняка они открываются с диспетчерского пульта, который придётся захватить. Слишком много было но, рискованных и державшихся на шансе удачи. Хорошенько всё взвесив решила дождаться утра и обещанной генералом прогулки. Хотя время истекало, но всё ещё имелось.

Отчаянные попытки похищения корабля пришлось отложить до завтра, но прогуляться в ангар стоило. Выждав около трёх часов, я переоделась опять в форму полковника. Платье мне понравилось, но для моих целей оно не подходило. За дверями апартаментов обнаружилась охрана. Охраняли меня или наоборот от меня, было загадкой, хотя скорее всего будут верны оба варианта ответа. Самих охранников было трое, два лейтенанта и капитан.
- Не спиться, полковник? – Обратился ко мне капитан, приятного вида военный средних лет.
- Да что-то ни как не уснуть. Много впечатлений, а может переутомление сказывается. Решила ещё раз взглянуть на вашу технику, уж больно она мне приглянулась. Появились новые мысли. Вот только дорогу не помню. Капитан, не откажите в любезности составить мне компанию и сопроводить? – Конечно дорогу я помнила во всех деталях. Пройденная часть анклава отчётливо светилась в моей голове трёхмерной схемой. Процессор запоминал каждый поворот, просчитывал длину и высоту стен, укладывая всё это в единый план. Однако капитану знать об этом не следовало, пусть считает, что без его помощи я буду год плутать по лабиринтам бункера.
- К вашим услугам командор. Прошу вас следуйте за мной. – Стоило учитывать, что капитан не только будет сопровождать мою персону, но и составит подробный рапорт своего дежурства.

Меня интересовал только чёрный корабль генерала, но его осмотр решила оставить напоследок. Так было меньше вероятности привлечь лишнее внимание. Делая заинтересованный вид осматривала другие модели саней, придумывала и задавала вопросы техникам. Тоже самое и с биерами, у которых пришлось задержаться чуть дольше. Как бы между прочим заглянула в ангар где стоял нужный мне корабль. Правильно, что отказалась от плана его похищения прямо сейчас. Кругом суетились техники, приводя в порядок и без того вылизанную машину. Подготовка к прогулке генерала шла полным ходом. Проверялись двигатели, рули, стабилизаторы и прочие механизмы. Выделив из толпы суетящегося персонала главного техника, обратилась к нему:
- Вы здесь старший?
- Да мэм.
- Вы готовите корабль генерала к завтрашней экскурсии? – Это был не вопрос, а утверждение. – Позаботьтесь, что бы у генерала было достаточно припасов, учитывая его аппетит. Возможно, ему захочется в дороге перекусить. Не забудьте укомплектовать средствами спасения и защиты, медикаментами и прочим, что положено иметь на борту.
- Не беспокойтесь мэм, корабль полностью укомплектован всем необходимым, а запасами продовольствия, я сейчас займусь. Генерал не будет разочарован, всё подготовим в лучшем виде.
- Не сомневаюсь в вашей компетентности. – Сомнений не было, они сделают всё и даже больше, лишь бы генерал анклава остался доволен. Запасов продовольствия напихают столько, что хватит на целую армию. Не дай бог у Дайрона не окажется под рукой любимого напитка или закуски. – И вот ещё что. Отрядите человека, пусть возьмёт мои личные вещи и принесёт их на корабль. Мне не хочется с утра задерживать генерала своими сборами. Позаботьтесь, что бы их доставили в мою каюту.
- Да, мэм, я отправлю с вами расторопного парня.

Больше в ангарах мне делать нечего. Всё что нужно уже было сказано и сделано. Корабль будет готов и набит всем необходимым на два года пути. Мы вернулись в мою комнату, где я отдала служащему пареньку свой вещевой мешок. Можно было не сомневаться, он доставит его в целости и сохранности, а мне ненужно будет тащить свои вещи. Меня больше волновало, какие это может вызвать подозрения - идти на короткую прогулку со всеми своими вещами. А так пока это будет отмечено только в рапортах, которые возможно и читать не станут. С сознанием выполненного дела, отправилась спать.

Чудесный кораблик поджидал нашего появления. Как только я, в сопровождение генерала, поднялась по трапу, взревели мощные двигатели. Люк за нами закрылся, а учтивый солдат проводил в рулевую рубку. Аэрокорабль выкатил из ангара и набирая скорость понёсся по чёрному снегу. Я не скрывала своего восторга. Мне в жизни ещё не доводилось кататься с такой скоростью, на таком техническом чуде. Надо отдать должное, внутреннее убранство судна не уступало апартаментам генерала.

Мой процессоры запоминали каждое движение водителей, а их было двое. Рулил в основном один, второй лишь иногда щёлкал какими-то тумблерами. Мне требовалось как можно скорей освоить управление этой штуковиной. Процессор анализировал щёлкающие тумблеры с изменениями на корабле. Это подача воздуха, это подача топлива, это кондиционеры и.т.д.
Мы прокатались почти два часа. За это время удалось почти полностью запомнить последовательность действий рулевых. Одновременно с этим вела какие-то сторонние разговоры с генералом и командиром корабля.

Весь экипаж состоял из капитана, двух водителей, техника и трёх солдат, в роли прислуги. Генерал отдал приказ возвращаться, для меня это был сигналом к действию. На сей раз я прихватила с собой пистолет и теперь его дуло смотрело между глаз Дайрона.
- Останавливаемся. – Холодно приказала я.
- Тенебра? – Генерал был в шоке.
- Извините генерал, я реквизирую вашу игрушку. Мне она сейчас нужней.
- Вы не Тенебра. – В глазах Дайрона вспыхнули злые огоньки. – Взять её!

Дело принимало нежелательный оборот. Я не ожидала такой решительности от человека под дулом пистолета. Боковым зрением видела, как капитан потянулся к кобуре, вытаскивая оружие. За спиной щёлкнули предохранители винтовок, там находилось двое солдат. Резким движением я заступила генералу за спину, укрываясь им как щитом, и прижалась спиной к борту корабля. Одновременно с этим выстрелила в ближайшего солдата. Голова бедняги, от попадания сгустка протоплазмы разлетелась мелкими ошмётками, запачкав обивку фешенебельной рубки. Второй пучок протоплазмы попал командиру в грудную клетку, проделав в ней громадную дыру и разметав внутренности, так что стал виден позвоночник.

Всё действо заняло чуть больше секунды. До Дайрона наконец дошло, что так я их перестреляю как мишени в тире. То что стреляю я хорошо и без предупреждения, в этом он смог только что убедился.
- Останавливаемся. – Вновь приказала я. – Руки с пульта.
На сей раз, мои приказы выполнялись незамедлительно. Первый водитель остановил корабль, а второй пилот поднял руки, убрав их от кнопки связи с анклавом. Они поняли меня правильно, если мне что-то не понравится, то их головы украсят стены рубки каплями розовой жижи. Второй солдат сам догадался аккуратно положить винтовку и поднять руки. Вид своего собрата не побуждал оставшегося в живых к активным действиям. На шум прибежали техник и третий солдат.
- Оружие на пол. Руки поднять. Лицом к стене. – Перечить мне желания ни у кого не возникло. Даже генерал притих в моих нежных объятьях.

Двигатели продолжали работать, но сам корабль остановился.
- Собери дыхательные маски, тёплую одежду и запас продовольствия. – Обратилась я к технику. – И без глупостей. - Тот побежал выполнять мои распоряжения.
- Что ты собираешься с нами делать? – Спросил Дайрон. Он уже отошёл от шока и к нему вернулся дар речи.
- Высажу вас.
- До анклава добрых тридцать километров. Мы замёрзнем.
- Могу предложить альтернативный вариант: высадить вас в виде уже готовых трупов.
- Спасибо любезная Тенебра, или как тебя теперь называть? Однако мы пожалуй воспользуемся первым вариантом. Только никак не пойму - кто ты на самом деле? Шпионка? И зачем тебе мой корабль?
- Кто я не имеет значения, но я не шпионка, хотя бы по той причине, что не знаю на кого шпионить. Корабль мне нужен и я его заберу. Зачем? Это вас не касается.

Дайрон больше не стал задавать вопросов, видимо поняв, что отвечать я не намерена. Появился техник, с ворохом тёплой одежды и мешком еды.
- Открой люк и выкинь всё это наружу. – Обратилась я к технику. – Теперь сам прыгай и вы следом. – Это уже относилось к оставшимся. Они беспрекословно подчинились приказу и убрались с корабля. В открытую дверь я видела, как они одевают маски и разбирают одежду. Последним вытолкнула генерала и захлопнула люк.

Устроившись на водительском месте, вызвала с процессора перечень указаний по управлению. Оно оказалось несложным и мой чудесный кораблик покатил в направлении третьего анклава. Я специально выбрала этот курс, что бы на случай погони сбить преследователей со своего следа. Хотя у меня были все основания полагать, что её не будет.

Для этих оснований был ряд причин. Первое: пока генерал доберётся до анклава, посылать погоню будет поздно. Второе: я угнала самое быстрое транспортное средство. Была вероятность, что Дайрон попросит помощи в других анклавах, но мне почему-то казалось, что делать этого он не станет, и это была третья причина. Именно по этой причине генерал остался жив. Конечно было проще пристрелить весь экипаж и выкинуть трупы. Кстати надо будет избавиться от этих двух в рубке. Но убийство генерала анклава могло иметь скверные последствия. Наверняка это вызовет большой шум в других бункерах и те пошлют корабли на поиски убийцы. Бегать от эскадр анклавовского флота было малоперспективным занятием. А вот то, что генерал замнёт происшествие и не станет о нём распространяться, шансов было много больше. Военные не любят рассказывать о своих поражениях, а мужчины тем более. Вряд ли окружающие сочтут большим генеральским подвигом, что какая-то сопливая девка угнала у него личный корабль. Оставалось надеяться, что мужское самолюбие возьмёт вверх над чувством долга.

Откатив подальше, вновь остановилась и избавилась от мёртвых тел. Попросту выкинув их в открытый люк. Надо будет ещё уборкой заняться, повисшие на стенках ошмётки мне почему-то не нравились. Ещё через тридцать километров сменила курс, направив аэрокорабль к центру литосферы. Именно туда улетел искомый мною крейсер, и мой путь лежал по его невидимому следу.[/cut]

По мере нашего продвижения в центр литосферной плиты снежный покров бледнел. Из чёрного он перешёл в серый, а потом и вовсе в чисто белый снег. Теперь кораблик скользил по пушистому белому покрову. Из этого следовал вывод, что мы уже покинули владения анклава и теперь находимся на территории загадочных ледянщиков.

Появления народа льдов было ожидаемо и одновременно неожиданным. Я ничего не почувствовала, когда первый выстрел загадочного оружия попал по кораблю. На панелях рубки возникло пятно холода, покрытое искрящимся инеем. Пятно разрастаясь перешло на пол и потолок кабины. Часть пульта управления попала в расширяющуюся инеем окружность. На этом участке приборы зашкалили и остановились. Лампочки погасли. Холод заморозил молекулы в проводах, прекращая движение электронов.

Я понимала происходящее, но ничего не могла поделать. Второй выстрел угодил в стабилизатор правой лыжи. Металл замёрз и став хрупким крошился. Буквально двадцать метров хода и лыжа отвалилась, а сам корабль заметно накренился. Ещё два выстрела, один в борт и второй в следующий правый стабилизатор. С каждой стороны было по три лыжи. Потеря одной не была критична, но потеря двух, с одной стороны… Когда вторая лыжа осталась позади, корабль резко клюнул носом, заваливаясь на правый борт. Я только успела переключить двигатели на обратную тягу, что бы затормозить движение. Это помогло, он не совершил сальто, а только зарылся в снег и остановился.

В крышу кабины ударил новый заряд холода, замораживая окружающее пространство. Что бы не стать частью замёрзших апартаментов рубки, я опрометью бросилась вглубь корабля. Схватила винтовку и, распахнув люк, выскочила наружу. Ни секундой не медля покатилась по снегу, переворачиваясь и кувыркаясь. Я не смотрела по сторонам и не видела нападавших ледянщиков. Только краем глаза заметила, как уплотнился и ярче заблестел снег, в том месте где спрыгнула с аэрокорабля. Туда угодил новый сгусток холода.

Выпорхнувшая следом Геска взвилась под самые облака. При этом её электронный мозг успел отсканировать окружающее пространство и послать мне картинку. Птичка была сообразительной и выдавала показания как радар, в центре которого находилась я. Красные точки, расположенные полукругом обозначали противника. Не переставая перекатываться и не поднимая головы сделала несколько выстрелов. Я стреляла по наводке Гески и была удивлена, когда одна из точек исчезла с изображения. Это могло означать только то, что один из выстрелов попал
в цель.

Ориентируясь на проекцию Гески стала откатываться подальше от красных точек, при этом не переставая палить с винтовки. Противники тоже продолжали стрелять, но теперь не столь прицельно. Видимо ответный огонь заставил их залечь, не давая возможности точно прицеливаться. Когда яркие пятна замёршего снега стали образовываться от меня на значительном расстояние я прекратила головокружительное кувыркание в сугробах. Даже прекратила вести огонь, давая противникам подняться, что они и сделали. Это было их ошибкой, так как теперь я могла целиться куда лучше. Несколько моих выстрелов погасили ещё две точки. На этом перестрелка закончилась, образовав хрупкую передышку. Ни одна из сторон не решалась предпринимать активных действий и идти на сближение.

По мне пока больше не стреляли, но и бежать было некуда. Я находилась не у себя дома, окруженная диким лесом, где всё было знакомое и до боли родное. Здесь вокруг был снег и только снег, ни деревьев, ни укрытий, сплошная чужая территория. Следовало ожидать, что просто так уйти мне не позволят. Постепенно вокруг меня образовался круг из красных точек. Я была в ловушке, из которой нет выхода, но и отдавать свою жизнь даром не собиралась. Однако точки, образовавшие круг не приближались. Так прошёл час и я уже начинала замерзать. С их стороны это было очень разумно. Зачем подвергать себя опасности и подставляться под мои выстрелы, когда жертва сама собой замёрзнет.

Мозг искал варианты к спасению, но ничего умного придумать не мог. Возможно, был шанс прорваться и убежать, но слишком маленький. А если и вырвусь из круга, что дальше? Далеко мне не уйти. Не видя оптимального решения, продолжала лежать, наблюдая за красными точками.
Прошло ещё час и их количество заметно прибавилось. Одна из новых, двинулась в мою сторону. Я приготовилась стрелять, но пока по мне огонь не открывали. Одного приближающегося противника я не очень опасалась, потому тоже не торопилась с новой перестрелкой. Точка приблизилась и остановилась.
- Аменти, не стреляй. Я без оружия. – Голос был мелодично холодным и явно принадлежал женщине. Он звучал уверенно с повелительными нотками. Было неожиданно и странно слышать своё имя из прошлой жизни. Откуда она знала его, оставалось загадкой.

Поразмыслив, решила пока послушать и обойтись без стрельбы. Если честно, то меня подспудно мучило любопытство, по поводу осведомлённости моей собеседницы. Хотелось узнать ответы, на возникшие вопросы. Так что я ожидала продолжение монолога неизвестной гостьи, которое не заставило себя ждать.
- Я Снегурочка и не причиню тебе зла. А ледяной народ больше не будет по тебе стрелять. Пожалуйста и ты больше не стреляй, а позволь подойти ближе. Я безоружна и хочу поговорить.

Внутреннее чувство мне подсказывало, что Снегурочка меня не обманывает. Потому я спокойно наблюдала за приближением красной точки, хотя голову поднимать всё же опасалась. Другое чувство мне подсказывало пока не рисковать высовываться. Наконец передо мной, лежащей в снегу, выросла невысокая фигурка хрупкой девушки. Выражение «хрупкой», можно было применить во всех смыслах. Это создание было невысокого роста, худенькое и до прозрачности белое. Казалось оно сделано из мутного стекла. Одета Снегурочка была в одеяния из белого, очень пушистого меха. Вряд ли одежда служила для обогрева, скорее для красоты. Девушка с не меньшим интересом рассматривала меня, потом улыбнулась полупрозрачными губами.
- Снегурочкой меня прозвал мой дедушка, в честь какой-то сказочной девочки. Моё настоящее имя Лейла. Меня предупредили о твоём появление заранее, но не сказали как и когда появишься.
- И кто это такой, кто знал, что я здесь окажусь, если даже я сама об этом ещё недавно не знала.
- Это был какой-то странный старик, слепой мутант. Он приснился мне, но я почему-то поверила в этот сон.
- Кажется я знаю, что это был за старичок. Это салонг. Такие мутанты живут глубоко под землёй. И что же он тебе поведал?
- Ничего особенного. Сказал, что в моих владениях появится девушка, которую зовут Аменти. Эта девушка поможет мне.
- Я помогу тебе? – Для меня это было шоком. Мне бы самой кто помог. Лежу тут беспомощная, в сугробе и ещё кому-то и чем-то могу помочь.
- Да, он сказал, что именно ты можешь помочь. Но об этом мы можем поговорить в другой обстановке. Вижу, наш морозец тебя пронимает, у нас тут не очень тёплый климат. – Снегурочка была права. Два часа лежания в сугробе не прошли даром. Холод давно пробрался под одежду и постепенно завладевал телом. Выскакивая из корабля я как-то упустила из виду одеться потеплей.
- Было бы неплохо одеться тёплую одежду и выпить чего горячего. Только боюсь ваше оружие приморозит меня окончательно.
- Они не будут стрелять. Забери из корабля тёплые вещи и пойдём со мной. Сам корабль, доставят позже. По моему приказу его притащат в ледяной дворец.

Придётся поверить на слово, не замерзать же теперь насмерть. Я осторожно приподнялась, но по мне и правда не стреляли. Набравшись храбрости выпрямилась во весь рост, готовая при малейшей опасности нырнуть обратно в сугроб. Никто не стрелял и это не могло не радовать. Лейла улыбнулась, в подтверждение моих мыслей. Мол видишь, я не обманываю.

Только начав двигаться, поняла насколько промёрзла. Кровообращение восстанавливалось, пронзая всё тело иглами.
- Лейла, мы никуда не торопимся?
- Нет, а что?
- Ваша встреча была столь неожиданна и прохладна, что я порядком замёрзла. Не возражаешь, если я пол часика отогреюсь на корабле? Он хоть и повреждён, но обогрев в нём работает. Выпью горячего чаю и найду тёплые вещи. Заодно соберу своё имущество.
- Извини, они не знали, кто вторгся на нашу территорию, вот и открыли огонь. Думали враги с анклава. Как только я узнала, что это ты, сразу велела прекратить перестрелку и приехала сама. Конечно, у нас полно времени, я подожду тебя снаружи. Мне наоборот тепло противопоказано. Пока отдам распоряжения касающиеся транспортировки твоего корабля. Сожалею, но починить его уже вряд ли получится.
- Что сделано, то сделано, назад не воротишь. – С этими словами я нырнула в люк корабля.

Включив в каюте обогрев, долго отогревалась, попивая горячий чай. Одела меховые вещи, собрала своё нехитрое имущество и немного запасов продовольствия. Пора идти. Посмотрим что будет дальше. Жаль конечно кораблик, чудесное было судно. Хороший дом, превосходный транспорт. Но чего уж теперь, поживём – увидим, как сложится дальше.[/cut]

Рядом с ними стояло нечто напоминающее сани. Диковинная повозка на лыжах. Пятиметровая штуковина имела в ширину более двух метров и покоилась на здоровенных лыжах. Формой конструкция напоминала огромное яйцо, наверное в целях аэродинамики. Всё это венчала упряжка из одиннадцати псин. Псы впечатляли. Огромные, они были покрыты чисто-белой шерстью и насквозь промороженные, подобно своим хозяевам. При дыхании из их пасти не вырывался тёплый пар. Лёжа на снегу, они стеклянными глазами наблюдали за новой гостьей.

Девушка жестом пригласила меня пройти в повозку. Один из ледянщиков распахнул плотно прилегающую дверь. Я на минуту задержалась, заинтересовавшись материалом, из которого изготовлена конструкция. Издалека мне показалось что это белый пластик, но теперь, постучав по корпусу, с удивлением обнаружила, что он изготовлен из металла. Очень странный металл белого цвета, совсем без металлического блеска. Никогда раньше такого не видывала и даже не слыхивала. Теперь терялась в догадках о природе его происхождения.

Внутри повозка выглядела не менее причудливо, чем снаружи. Нижняя половина была такой же белой, сплошь отделанная белым мехом. Сиденья, спинки диванов, борта - всё покрывал белый, пушистый мех. Верхняя часть впечатляла ещё больше. Тот же металл, только с середины бортов он становился прозрачным. Через него было видно происходящее снаружи. Создавалось ощущение, что повозка открытая и не имеет крыши.

Мы с Лейлой устроились напротив друг друга и всю дорогу молчали. Каждая была занята своими собственными мыслями. Я решила не торопить Снегурочку с разговорами. В конце концов это я ей была нужна и она сама расскажет для чего и зачем. Раз пока не хочет говорить, значит ещё не настало подходящее время.

На удивление, экипаж Лейлы оказался чрезвычайно скоростным. Огромные псы не знали усталости и стрелой неслись по снежным просторам. Такой скорости позавидовали бы и техники анклавов. Не берусь сказать, какое расстояние мы покрыли за два часа езды, но думаю приличное.

Наконец, впереди показался ледяной дворец. Чудо зодчества изготовленное изо льда. Не меньше пятидесяти метров высотой, с резными башенками и множеством таких же резных колонн. Диковинное сооружение явно пострадало от внешнего воздействия. Ещё не доезжая до дворца стали появляться огромные ямы, с обледеневшими краями и застывшими озерцами на дне. Не надо быть великим специалистом, чтобы догадаться о природе происхождения подобных кратеров. Здесь явно поработала тяжёлая артиллерия и бомбардировщики.

В самих стенах дворца зияли оплавленные дыры. Кругом валялись куски льдин. По всему видно ледянщики попали под сильный обстрел, и пришлось им несладко.
- Кто это вас так? – Спросила я, наблюдая за картиной разрушений.
- Здесь побывал анклавовский крейсер. Очень большой и сильно вооруженный. Это они так постарались изуродовать наше жилище.
- А что им было от вас нужно? Ну живёте вы здесь в центре плиты. Никому не мешаете. В обитаемые зоны по природе своей сунуться не можете. Взять у вас нечего, кругом только снег.
- Было чего и они это забрали. – Печально ответила Лейла.
- И что это такое ценное, ради чего они прислали крейсер?
- Я расскажу, но позже.
- Хорошо, я не тороплюсь. – Хотя я торопилась и ещё как, за этим самым крейсером. Но куда я теперь без транспорта. Корабль искорёжили, а запасного у меня не имеется. Хочу я или нет, но придётся остаться в гостях у Снегурочки.

Мы прошли внутрь дворца. Убранство поражало простотой и изяществом. Коридоры, стены, залы, комнаты, колонны, вычурные балкончики и мостики - всё было сделано изо льда. Старательные руки вырезали витиеватые узоры. Многие стены были украшены резьбой, изображающей сцены из жизни народа льдов. Хоть дворец и пострадал от нашествия варваров, но не утратил своей грандиозной ортодоксальности.

Я глазам своим не верила, когда проходила через ледяной сад. Это было нечто. Деревья, кустики, трава и даже листочки были искусно вырезаны изо льда. Сколько же сил и времени ушло на создание подобного шедевра? Что бы там ни говорили, но, видя эту потрясающую красоту, я не могла думать о ледянщиках как о закоренелых дикарях. Такие шедевры зодчества могли создавать только существа обладающие тягой к прекрасному. Возможно они и были вынуждены жить среди вечного холода, но от этого не превратились в дикарей.

Миновав всё это великолепие, мы оказались в тронном зале. Он был огромен и пострадал от нашествия ничуть не меньше остальных помещений. У дальней стены возвышался ступенчатый пьедестал, на котором располагался внушительных размеров трон. Я думала Снегурочка сядет на трон, как истинная королева, но она прошла дальше. В стене за пьедесталом имелась небольшая ниша, занавешенная белой шкурой. Лейла отодвинула край занавеса, пропуская меня внутрь.
- Это моя комната. Располагайся, как пожелаешь. – Учтиво пригласила Лейла.

Комнатка оказалась не в пример маленькой, особенно если учесть огромные размеры дворца. Всего десяток метров в длину, да и в ширину столько же. Девушка явно тяготела к мягкости, в этом суровом и колючем мире. Как и в её лыжной карете, здесь всё было задрапировано белым мехом. Стены, потолок, кресла, диваны и даже пол устилал мягкий, пушистый мех. Я расположилась на одном из диванов, под мягкой обивкой чувствовалась глыба льда. Лейла устроилась в кресле рядом со мной.
- Извини ещё раз, за то что произошло с твоим кораблём. – Начала она.
- Да чего уж там. – Отмахнулась я. – Да и корабль не мой вовсе был, хотя он мне очень нравился. Я его одолжила у анклавовского генерала.
- И он тебе его отдал просто так?
- Я умею уговаривать, я ведь девушка.
- Не буду спрашивать как. – Ответила Лейла.

Уж не знаю, что она там подумала, но у меня не было желания рассказывать о своих приключениях в анклаве. Пусть думает, что хочет – меня это не касается. Наверно.
- Аменти, у тебя наверно много вопросов?
- Имеются. – Уклончиво ответила я.
- Тебя наверно удивит, но мне бы хотелось начать издалека.
- Ну что же, я не против. Готова слушать.
- Не сердись, у нас много общего.
- Интересно это что?
- Странный дедушка поведал мне во сне о природе холода. Прочёл целую лекцию. Правда я не всё поняла.
- Ааааа. – Протянула я улыбнувшись. – Знакомо, это он умеет. И что же он тебе поведал?
- Сказал, что холод, это первоисточник жизни и огня.
- Вот оно как? – Это было для меня новостью. Мне всегда казалось, что огонь даёт жизнь всему живому, а оказывается холод.
- Холод, он изначален, это стабильность и порядок. Холод окружает нас всюду и порождает огонь. Огонь есть хаос движения. Движение, это жизнь и попытка упорядочить хаос. Всё пространство вокруг погружено в холод и стабильность. Холод сжимает вселенную, тело бога. Это сжатие порождает огонь и жизнь бога. Вселенная взрывается, распространяя в холод частицы божьего тела. Вспыхивают звёзды – малые огни. Вокруг них зарождаются планеты, а на них планетарная жизнь. Но первопричину всему даёт холод. Когда бог проживёт свой очередной день, его тело сожмётся обратно. Исчезнет жизнь и так будет до тех пор, пока холод вновь не побудит бога к жизни.
- Сложная теория. Плохо укладывается в голове. – Меня как-то это не очень интересовало, так что я можно сказать слушала в пол-уха. Тем не менее, Лейла продолжала.
- Всё в мире взаимосвязано и является частями единого целого. Каждый атом или энергия, это часть тела бога. И над всем этим стоит великий холод, вездесущий и неусыпный. Из холода всё рождается и в холод возвращается.
- И как всё это связано с тобой? – Поинтересовалась я.
- Точно не знаю, но как-то связано. Я стала частью холода. Всё это случилось очень давно, во времена исхода.
- Мне отец как-то рассказывал сказку о странном дедушке, его внучке и посохе.
- Да, эта сказка про меня. Я та самая внучка. Только в сказке нет всего, что было до и после.
- И что же было?

Лейла впала в какие-то свои воспоминания, потом продолжила:
- Мой дед был учёным. Он занимался холодом и его воздействием на человеческий организм. Разработки криогенных камер, замораживание людей, но так что бы они оставались живы. В то время родилась я. Маленькая девочка, больная раком. Часть мозга была поражена раковой опухолью. Я испытывала страшные головные боли. Операция, по удалению опухоли была для меня смертельна. Но и так мне оставалось жить не очень долго.
Дедушка, будучи учёным, изобрёл возможность замораживать так, что бы при этом человек не засыпал криогенным сном. Замерзали клетки организма, замораживались процессы метаболизма, но сам человек оставался дееспособен. Посох являлся не оружием, а инструментом, для подобной заморозки. Так как я была больна и должна была неминуемо умереть, дедушка провёл испытания на мне. Эксперимент прошёл удачно и в честь этого он прозвал меня Снегурочкой.
Я могла жить и оставаться дееспособной пока была в замороженном виде. При этом раковая опухоль тоже замёрзла и больше меня не беспокоила. Вся беда была в том, что теперь мне требовался постоянный холод. Повышение температуры – неминуемая смерть. Дедушка рассчитывал, что за это время изобретут для меня лекарство, а он сумеет изобрести способ разморозки. Но в дело вмешалась как природа, так и военные.
В те времена уже шёл исход. Люди покидали землю, перебираясь на небо. Строились бункеры анклавов. Мой дед тоже должен был лететь на небо. Он был видным учёным и на одном из ковчегов были забронированы места, для него и его семьи. Но военным понравился изобретённый посох и возможность создавать солдат. Так же манило бессмертие. Дед бежал, забрав меня с собой. Мы долго скрывались и прятались, пока не попали в бункер к бандитам.
- Дальше я знаю, что произошло по сказке. Бандиты воспользовались посохом и заморозили себя. Заморозили твоего деда, только слишком сильно. Потом они ушли в центр плиты, где было холодно и забрали тебя.
- Так оно и было.
- Ты стала служанкой главаря.
- Так, но не совсем. Вернее поначалу так и произошло, я была девочкой прислужницей. Шло время, начали появляться первые ледяные потомки. Пыл главаря постепенно замёрз, хотя сила осталась. Новые поколения нуждались не только в защите, но и в советах по быту и обиходу. Они ни шли ко мне. Я им рассказывала о жизни, помогала. Постепенно основное управление колонией ледянщиков перешло в мои руки. Мутировавшие люди меня полюбили. Главарь был силой, а я стала разумом. Так мы и существовали. Его считали королём, а меня королевой.
Постепенно я приобрела ещё одну интересную способность. Проводя много времени с ледяным народом, стала чувствовать, что время от времени вижу их глазами. Со временем этот дар усилился. Теперь я могу видеть глазами любого ледянщика. Всё что видят они – вижу я. Так увидела тебя, выпрыгивающей из корабля. Увидела глазами других и отдав приказ прекратить огонь, поспешила к месту происшествия. Наверно слепой салонг и пытался мне сказать об этой связи первозданного холода. Я была перворожденной и первой познала жизнь в холоде.
- Значит ты не так уж плохо здесь жила?
- Нельзя сказать что плохо, но и не так хорошо, как кажется. Моя участь неизменна, жизнь среди льда и снега. Я не могу выйти из этого круга, обречена на холодную вечность. Кто-то возможно позавидует вечности, но я от неё устала и от вечного холода, хотя и не чувствую его.
- Но зачем прилетал крейсер?
- Посох. Он всё ещё был у главаря. И кто-то не забыл о его силе и могуществе. Кому-то он очень понадобился. И этот кто-то прислал за ним крейсер. Погибло много ледяного народа. Погиб главарь. Мой дедушка, был в тронном зале в виде статуи, его разбили. Теперь уже не будет возможности вернуть его к жизни. Хотя за тысячелетия свыклась с потерей. Посох забрали и крейсер улетел. Мы конечно сопротивлялись и потери нападавших были тоже не маленькими, но проиграли. Не будь нападение столь внезапным, я бы успела собрать народ и подготовится к обороне. У нас есть оружие способное разрушить даже такой сильный крейсер. Вот только мы не ожидали нападения и не успели им воспользоваться.
- Теперь я понимаю, что между нами общего. – Мне было грустно и печально. - Мы обе были раньше кем-то и нас обеих превратили во что-то. Мы потеряли близких и родных и у обеих похитили нечто ценное. Теперь я понимаю, зачем тебе понадобилась. Крейсер улетел туда, куда не может ступить ни один ледянщик. Вы обречены на жизнь в вечном холоде. Только я могу туда отправиться, и мне тоже нужен этот крейсер.
- Да. Слепой старик так и сказал, что придёт девушка, которую зовут Аменти. Она идёт за крейсером и поможет тебе.
- Только я теперь осталась без транспорта. Мой корабль вы изрядно поломали.
- Мы не можем его починить, но я могу дать тебе свой экипаж. Он конечно не настолько комфортабельный, но сани сделаны из металла, а не изо льда. Ты сможешь установить в них обогрев с корабля и не замёрзнешь в дороге. Продовольствие у тебя тоже есть, а псы лучше любого двигателя. Они ледяные, не нуждаются ни в еде, ни в отдыхе. Берут силы из первозданного холода. С какой скоростью двигаются - ты сама видела. Один недостаток, они не смогут пойти дальше снега. У нас на всех одно проклятье – холод.
- Другими словами вы мне санки – я вам обратно посох?
- Нет. Мы тебе мою карету, а ты сделаешь, что сможешь, дабы посох не попал в плохие руки. Возвращать его не нужно, нам нет в нём надобности. Будет лучше для всего человечества, если эта вещь исчезнет с лица земного. Этим посохом уже тысячелетия никто не пользовался. Он хранился как артефакт и память о прошлом, о происхождение ледяного народа. Для нашего существования он без надобности, но мы не хотим, что бы с его помощью творилось новое зло. Да приумножит твои силы и направит на путь верный великий холод.
- Аминь.
- Не смейся. Холод, это не просто холод, а сила первозданная. Мои пожелания искренни.
- Хорошо Лейла, я всё поняла. Мне тоже нужен этот крейсер, по тем же причинам. Они похитили файлы о моём создании и могут превратить их в оружие. Похоже кто-то всерьёз намерен создать сверхоружие в лице людей. Я постараюсь этому воспрепятствовать, но ничего обещать не могу. Я просто девушка, ну может не совсем простая, но один человек, а не армия.

На этом аудиенция с королевой ледяного народа была окончена. Пора было собираться в новую дорогу. Или вернее будет сказать, продолжить погоню за крейсером.

С позволения Лейлы забралась в её карету. Это было самое тёплое место во всей округе. Ледяной дворец, хоть и красив, но насквозь пропитан холодом. Карета Лейлы была металлической и герметичной. Закутавшись в меха, ждала пока притащат разбитый корабль. О том чтобы нагреть своим дыханием внутреннее пространство кареты, нечего было и думать. Зато тут хотя бы не дул пронизывающий ветер. Дворец же продувался насквозь. По залам гуляли жуткие сквозняки, а температура в центре плиты редко повышалась выше минус сорока градусов. Это ещё было лето. Интересно каково тут зимой.
- Зимой температура в центре литосферных плит опускается до минус восьмидесяти градусов по Цельсию. – Пришёл ответ от Гески, которая по прежнему летала где-то под облаками.

Хорошо, что сейчас лето, минус восемьдесят я бы точно не пережила. Время тянулось и чтобы не замёрзнуть приходилось разогреваться движениями. Небольшие физические упражнения помогали разогнать застывающую кровь. Так прошло несколько часов. За это время я успела несколько раз хорошенько замёрзнуть, и хорошенько отогреется, прыгая по карете. Замёрзшая еда вставала поперёк горла и сводила челюсти, но кое-как погрызла мороженых галет.

Наконец показался мой разбитый аэрокорабль. Его тащили диковинного вида звери. Нетрудно было догадаться, что это такие же замороженные животные ледяного царства, как псы и сами ледянщики. Запряженные звери напоминали собой огромных буйволов, порядка трёх метров в холке. Длинный белый мех, особенно в районе шеи, чуть ли не волочился по снегу. Четыре эти громадины, неторопливо и, казалось, без усилий тащили мой корабль. Они неспешно брели к ледяному дворцу, следуя за своим погонщиком. Тот поднял руку, и животные остановились. Наверно это означало конец пути. Пока ледянщики распрягали странных буйволов, я выбралась из повозки и поспешила к некогда красивому аэрокораблю. Там меня ждали обогреватели и горячая еда. Я надеялась, что душевая с горячей водой всё ещё работает.

Душ работал и горячая вода имелась. Рубка была повреждена, но остальные отсеки практически не пострадали, можно было даже запустить двигатели. Только аэрокорабль на лыжах, а в данный момент без них, ни куда не полетит. Зато энергетического запаса батарей в энергосферах, хватит на год вперёд. Отогревшись и наевшись горячей пищи завалилась спать. День выдался насыщенным, а тепло каюты расслабляло. Сборы в новую дорогу можно было отложить.

Два дня ушло на перетаскивание и монтаж оборудования, но время было потрачено не зря. Из холодной кареты Лейлы, я оборудовала себе вполне пригодный и тёплый транспорт. Смонтировала и установила обогреватели, энергобатареии, электроплиту и даже нечто вроде ванны. Заодно соорудила перегородку, для продовольственных запасов, чтобы они оставались замороженными. В своей новой жизни я техникой не увлекалась, но опыт прошлой остался и теперь оказался крайне полезным. Умение монтировать, переделывать различные технические агрегаты сэкономило массу времени и помогло устроиться с комфортом.

Пора было прощаться с Лейлой и не очень гостеприимными ледянщиками. Холодные лица провожали меня ледяными взглядами, в прямом и переносном смысле слова. Только Лейла улыбнулась и пожелала мне удачи.
- Псы знают дорогу. Я могу видеть их глазами и смогу вести в нужном направление. Они будут мчать без устали и отдыха. Но дальше снега они не пойдут. Даже если я им прикажу, то они умрут от тепла. Температура в минус пять градусов предельна для их жизни. – Лейла грустно вздохнула. – Больше я ничем помочь не могу, хотя очень бы хотела. Постараюсь вести собак так, что бы вы не встретили на своём пути никаких препятствий. Это максимум, чем я могу быть полезна.
- Спасибо Лейла, не беспокойся за меня. Постараюсь дальше управиться сама. Что найду и уничтожу посох, обещать не могу. Могу только пообещать постараться это сделать.
- Мы не вправе требовать от тебя невозможного, но ты единственная надежда избавить человечество от страшного оружия. Дедушка изобретал инструмент для помощи людям, а получилось очередное оружие.
- Лейла, вам наверное стоит убрать корабль. – Я указала на чёрное пятно аэрокорабля, которое ярко выделялось на белом снегу. – Если анклавовцы его найдут, то подумают что мы сотрудничаем, начнётся новая война и жертвы.
- Не найдут. Мы спрячем так, что никто и никогда не найдёт его под вечным льдом. – Лейла улыбнулась. – Поверь, прятать во льдах мы умеем.

Поверить в это было несложно. Наверняка у ледянщиков имелись такие секреты, о которых никто даже не подозревал. Окинув в последний раз взглядом ледяные лица, нырнула в карету. Псы рванули с места и, ведомые Лейлой, понеслись в стремительном беге.

Две с лишним недели прошли в абсолютном безделье. Пысы неслись своим маршрутом, а я только ела и спала, да наблюдала за однообразием снежного пейзажа. Иногда снежный покров менял цвета, что хоть немного радовало глаз. Когда пошли каменистые проталины без снега, а за ними поросшие мхом, псы остановились. Наверно это был предел их температурных возможностей. Дальше идти придётся пешком, хорошо хоть сугробы закончились. Я собрала припасы, оружие, погладила ледяные морды псов, заглянув в их глаза. Я знала, что их глазами сейчас смотрит Лейла. Я тоже простилась с ней взглядом, заглянув в глаза вожака. Псы развернулись и умчались в обратный путь, а я двинулась дальше. Где-то высоко под облаками летала неутомимая Геска, подавая сигналы, что по прежнему рядом.[/cut]